Отчуждение

Стала заметна разница в скорости передвижения. Бандиты перебегали от куста к кусту, подолгу высматривая через прицельную планку своих автоматов пространство впереди. Видимо, еще и активно прислушивались. Но при этом они перебегали, практически, с такой же скоростью, с какой мои бойцы ползали. Ну, разве что, чуть-чуть побыстрее, не намного. А, если учесть временную задержку во время просмотра дистанции дальнейшего движения, то вообще скорость группы младшего сержанта Красникова была выше. Мои солдаты не задерживались. Они уже приблизились, по сути дела, до визуального знакомства. То есть, видели бандитов, несмотря на скрывающие тех и других кусты. Особенно явственно бывает видно человека во время перебежки. Всегда. И солдаты имели возможность рассмотреть противника. А бандиты нападения сбоку и сзади не ждали, и даже, скорее всего, не продумывали такой вариант. Не предусматривали. А, если не продумывали и не предусматривали, то и не опасались за свои фланги и тылы. Не оборачивались, и по сторонам не глазели. Считали, что неоткуда здесь взяться силе, которая решится поднять на них руку. А сила это планомерно приближалась. Приближалась без единого звука.

А Красников, как я понял при взгляде сверху, просто выбирал удобное для атаки место, когда у бандитов не будет возможности скрыться ни в кустах, ни в камнях, ни в лесу. Подходящее место, наконец, нашлось. Это была большая каменная пролысина неподалеку от хребта. Несколько громадных валунов ушли полностью под землю, землей же заполнив швы между собой, и казались издали единой большой каменной глыбой. Круглое пространство около тридцати метров в диаметре было полностью открытым, и бандиты не решились пересекать его. Кто-то дал команду, и, в дополнение, показал рукой. И бандиты двинулись прямо навстречу группе младшего сержанта Красникова. Монитор показал мне, что бойцы моего взвода подготовили к бою лопатки. Но держали их за спиной. Во-первых, из-за спины удар наносить легче. Он получается более мощным, особенно, если наносится на скачке. Во-вторых, каждая лопатка имеет остро отточенную кромку, всегда свеже-блестящую. И любой случайный лучик, попав на эту кромку, в состоянии отразиться. И яркий блик может выдать группу. Хотя, судя по расстоянию, теперь уже и это бандитов не спасло бы. Разве что, кто-то успел бы оружие поднять и подготовить к бою. Ведь на подходе к месту засады оружие всегда стоит на предохранителе, и даже затвор обычно бывает не передернутым. А опустить на автомате тугой предохранитель и передернуть затвор, по времени, примерно, то же самое, что бросок вперед с ударом лопаткой. Бандиты упрямо лезли навстречу своей смерти, слегка пригнувшись, и казались себе, наверное, сильными и отважными, убийственно-коварными, способными нанести противнику серьезное, смертельное поражение. Они передвигались, и не знали, что идут навстречу своей неминуемой гибели. Как никто из принимающих участие в боевых действиях никогда не подозревает о существовании своего собственного критического момента времени. У каждого из бандитов была семья, жена, дети или родители, у каждого были планы на дальнейшую жизнь, но никто из них не знал, что все их планы через несколько секунд станут пустой болтовней из прошлого, а жены останутся вдовами, дети – сиротами, и изменить это уже невозможно. Война идет не просто на выживание, а на уничтожение. Не уничтожишь ты, значит, уничтожат тебя.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Мне в мониторе прекрасно были видны позы моих бойцов. Одна нога согнута и подобрана, как пружина, готова к резкому толчку, вторая пока вытянута. Бойцы готовы были к атаке, как я их и учил. И я в напряжении наблюдал все это, как ни странно, совсем не как строгий экзаменатор, не как командир, а как яростный спортивный болельщик, который заранее знает результат, но все же опасается какой-то нелепой случайности. Я даже волновался, хотя никогда не волновался за себя. К сожалению, младший сержант Красников уже приказал, видимо, своей группе выключить внутреннюю связь, желая подать голосом только одну команду. В этом я убедился, включив связь, но не увидев на светодиодном индикаторе ни одной мигающей лампочки. Связь была выключена у всего взвода.

Но тут же она включилась, только не внутренняя, а внешняя, дальняя. Меня вызывал узел связи сводного отряда спецназа ГРУ. Ответить я все же успел. Всего несколькими короткими и злыми словами, и даже не дожидаясь, когда дежурный по узлу связи сообщит мне, кто домогается общения со мной:

– Веду бой. Не могу разговаривать.

– Понял, – ответил дежурный, но я выключил связь еще до того, как он договорил единственное слово.