Отчуждение

Сегодня необъяснимые вещи повторились, словно по заданному сценарию, только с изменением человеческого персонажа… Вчерашний добился чего хотел и канул в прошлое. Она до сих пор чувствовала боль в промежности, значит новый тоже… От перенапряжения лоб девушки покрылся испариной. Постарается выполнить стоящую перед ним задачу. Ведь когда она проснулась в прошлый раз сон ее как не странно воплотился в реальность! А если и сегодня произойдет тоже самое — только на много страшнее! Маньяк садистки убьет ее! Что же произойдет когда она проснется! Она даже побоялась это представить, содрогаясь от ужасной картины. Но он не может убить ее во сне! Это не реальность, а значит просто не может быть! Мысли запутались метаясь в поисках спасительного выхода… Она не понимала — какой из происшедших событий является сном… Занятие сексом с Нобби?… Или изнасилование?… А может быть и то и другое?… И плюя ко всему добавился еще один отрывок из кошмарной истории… Но тогда когда наступит пробуждение?… Где обрывается граница снов?… Где?

Том с наслаждением читал в испуганных глазах старшей сестры острую психологическую борьбу, ее истеричный взгляд беспомощно метался, душу разрывали противоречивые сомнения, подросток был глубоко уверен, что девушка окончательно запуталась в поисках разумного решения, откуда ей знать, что этим событиям нет объяснения с точки зрения науки… Откуда ей знать, что этим событиям нет объяснения… Откуда ей знать дурочке, что он преодолел трехмерное измерение и стал могущественным почти как сам Сатана.

Джек ласково закружил указательным пальцем по окружности соска медленно вдавливая во внутрь, дождался когда холмик набух и стал твердым как комочек, после чего склонился и припал губами к упругой груди, осторожно покусывая чувственный бугорок.

Девушка сдавленно застонала и возбужденно задвигала бедрами. Он с умилением переключился на ласкание второй груди. Девушка перестала рыдать, захваченная горячей волной наслаждения, он незаметно наблюдал за застывшем в экстазе миловидным личиком, от острого возбуждения девушка закрыла глаза. Он восхищался ее очаровательным профилем, она была достойна кисти художника. Неотразимая в природной красоте, обнаженная нимфа, с соблазнительными формами тела.

Джек навалился сверху и едва прикасаясь провел рукой по точенному бедру, не сводя возбужденного взгляда с женской промежности. Поглаживая спортивную стройную ножку, одновременно другой рукой «массировал» свой спящий половой орган, пытаясь придать ему товарный вид.

— Урод и красавица! — воодушевлено воскликнул он, — не в этом ли заключается совершенство. Каждая из сторон пытается подавить другую, смазывая образы внешности, рисуя их однотонными. Как можно судить о красоте если рядом не присутствует урод и наоборот об уродстве, если рядом отсутствует красавица!

Джек с любопытством разомкнул женские половые губы и с интересом уставился на увлажненный желаемый вход в таинственное «подземелье».

«Такой скользкий и доступный», — возбужденно заметил он, направляя член, напоминающий завядший банан в женское лоно. И судорожно задергался на женщине, с хлюпаньем прокладывая путь в слишком великое для его размеров пещере. Грейс телом подхватила движение, перед сексом она потеряла голову и теперь начисто забыла, что любовник ее — безжалостный насильник, желающий ее смерти.

Они сплелись в запутанный любовный клубок. Одна, захваченная властью наслаждения, другой с каждой секундой возгарающий лютой злобой, доведенный до бешенства от ощущения собственного мужского бессилия. Раздражение достигло критической точки и нервы не выдержали. Он задохнулся от гнева, кровавая пелена легла перед глазами, затуманивая рассудок. Он уже не владел собой, полностью отдаваясь во сласть хищных инстинктов. Дрожащие пальцы судорожно до побеления в суставах сжали холодное доведенное до совершенства острооточенное лезвие. Он даже не заметил как до крови закусил нижнюю губу, и не почувствовал боли.

Двигающееся в экстазе тело девушки вызывало чувство ненависти, медленно перерастающее в бешенство, в сладкую похоть убивать. Уничтожить в корень исчадие Порока.

Чем внимательнее он всматривался в пухлые бантиком губы блаженно открывшиеся перед каждым издаваемым страстным стоном: раскрасневшиеся щеки, налившиеся истомным румянцем, закатившиеся глаза от накатывающей волны оргазма — тем сильнее он ненавидел ее. Ненавидел ее за красоту и свое уродство… За дрожащее в экстазе грациозное тело… за бархатную чистую кожу… за стоящие торчком упругие груди… длинные ноги… за горячую влажную плоть… и за то, что она женщина. А больше всего за свое бессилие. Она наслаждалась сексом, испытывала удовлетворение, а он кроме дискомфорта не чувствовал ничего, разве только подавленность и вину за свое неумение. Он завидовал ей и она словно издевалась над ним, показывая ему свое превосходство.

Ведь мужчина он, а не она. Он обязан взять инициативу лидерства в свои руки, потому, что он властелин… Ее господин!