Отдай свое сердце

— Меня зовут майор Гвоздь, — представился усатый. — Петр Трофимыч. Я начальник Особого отдела. А это — капитан Кипятков, — указал он на безусого. — Мой заместитель.

Капитан молча козырнул.

— Ну что, удивлены? — подмигнул майор ребятам. — Звонили по телефону желания, а попали в ФСБ.

— Да уж, — ответила за всех Любка.

— На самом деле, ничего удивительного в этом нет. Служба безопасности просто-напросто прослушивает телефон желаний.

— А зачем? — спросил Макс.

— По долгу службы, — пояснил Гвоздь. — ФСБ обязана знать, какие у граждан желания… Ну, а теперь к делу. — Майор повернулся к Генке. — Меня заинтересовал твой рассказ, парень. Он как раз по нашей части.

— В каком смысле? — не понял Самокатов.

— В самом прямом. Особый отдел занимается паранормальными явлениями. Проще говоря, всякой чертовщиной… — Гвоздь достал из кителя мятую пачку «Беломора» и, выбив папироску, закурил. — Припомни-ка, сынок, как выглядела рука, что к тебе в форточку залетела?..

— Рука как рука, — сказал Генка. — Только черная.

— Абсолютно черная?

— Да пожалуй, нет. Скорее темно-коричневая.

— Пальцев у нее сколько было?

— Пять.

— А может, шесть?

— Нет, пять.

— Длинная, короткая?..

— Примерно, как ваша.

— И такая же волосатая?

— Нет, совсем без волос.

— А ты бы ее узнал, если б снова увидел?

— Еще бы! Конечно.

Майор выдвинул ящик стола и достал фотографию.

— Эта?

Самокатов взглянул на снимок.

— Ни фига себе! — воскликнул он. — Да, эта!

— Смотри внимательней.

— Она, она! На сто процентов!..

Макс с Любкой тоже взглянули на фото.

— Фу, какая противная, — поморщилась Крутая.

— Будто от мумии, — добавил Горохов.

— Угадал, парень, — сказал майор Гвоздь. — Перед вами фрагмент фотоснимка мумии египетского жреца Па Ди Иста. Мумия находится в Египетском зале Эрмитажа. На прошлой неделе кто-то отрезал ей правую руку. Вот эту самую… — майор постучал ногтем по снимку. — Я тогда сразу смекнул, что это не банальная уголовщина, а действия черных магов, знающих обряд под названием «Рука Смерти»… — Гвоздь помолчал, выпустив из ноздрей густое облако дыма.

— А что это за обряд? — спросили ребята.

— Ровно в полночь руку мумии приносят на кладбище, — начал рассказывать майор, — и зарывают в свежую могилу. Потом зажигают свечи и произносят магическое заклинание. Если рука вылезет из могилы — обряд удался. С этого момента она превращается в Руку Смерти и по приказу черных магов может задушить кого угодно…

По мере того, как Гвоздь говорил, в душе у Самокатова нарастал страх. А когда майор закончил, Генка громко воскликнул:

— Ни фига себе! Значит, меня кто-то хочет убить?!

— Судя по всему, нет, парень. Иначе мы бы с тобой сейчас не беседовали. Рукой Смерти тебя просто попугали.

— Попугали?! — еще громче вскричал Самокатов. — Да если б я ее сковородкой не огрел, она бы меня, точно, задушила!

— Ты, конечно, геройский парень, — отметил Гвоздь. — Да только Руку Смерти сковородкой не остановишь. Ее вообще ничем нельзя остановить. Это идеальное орудие убийства. Она проникает куда угодно и смыкает свои мертвые пальцы на горле намеченной жертвы, а после убийства возвращается к хозяину.

— А кто ее хозяин?! — выпалил Генка. — И для чего ему меня пугать?!

Майор Гвоздь пожевал папиросу.

— Ответы на эти вопросы надо искать в твоих кошмарах.

— А как же лявры? — встряла в разговор Любка. — Ведь от них же все кошмары.

— Это обычное заблуждение, — сказал майор. — Лявр я знаю. Они, в сущности, безобидные твари. Так, припугнут маленько… А у тебя, парень, — Гвоздь вновь глянул на Самокатова, — ужасы первого сорта. Тебя и под поезд толкали, и сердце из груди вынимали, и в паучьих лапах ты побывал… Не-е-т, — щурился майор сквозь папиросный дым. — Тут действует нечисть высшего разряда.

— А чего этой нечисти от Самоката надо? — недоумевал Горохов.

— Здесь можно только предполагать. Я думаю, ключом ко всему является фраза: «Отдай свое сердце».

— А что она означает? — спросил Генка.

— Ничего хорошего для тебя, парень. Видно, кому-то понадобилось твое сердце для магического ритуала… Впрочем, это только мои предположения, — добавил майор, заметив, что Самокатов изменился в лице. — Возможно, тут нечто другое. Но все равно тебе следует быть начеку и в форме. Ты зарядку по утрам делаешь?

— Делаю, — соврал Генка.

— Молодец… Ну а мы с Кипятковым постараемся распутать этот дьявольский клубок. Верно, Жора?

— Так точно, товарищ майор! — откликнулся молчавший до сих пор капитан.

— А что вы намерены предпринять? — поинтересовалась у них Крутая.

— Пока ничего, — сказал Гвоздь. — Не следует вмешиваться в естественный ход событий. Пусть все идет, как идет. А там посмотрим.

— О, надо Афонькина арестовать! — с азартом предложил Макс. — Я подозреваю, что он во всех Генкиных кошмарах замешан!

— Из подозрений шубы не сошьешь, парень. Нужны доказательства. — Затянувшись папиросой, майор посмотрел на Самокатова. — Ну, ты все уразумел, Геша?

— Ага, — уныло вздохнул Генка.

— Вот и хорошо. Продиктуй-ка мне свой адрес и телефон.

Самокатов продиктовал. Гвоздь записал и, в свою очередь, сообщил Генке номер Особого отдела.