Отдай свою душу! Горничная

Вот и закончились тёплые деньки. Само календарное лето закончилось ещё раньше, но погода придерживалась иного мнения. До сего дня. Сегодня было пасмурно, а холодный ветер пробирал до костей. Без куртки на улице становилось грустно и сопливо.

До обеда горничные не пересекались, работая в разных местах: кухня, прачечная и первый этаж плюс уборка территории. Да-да, и именно уборка территории оказалась сегодня самым тоскливым занятием.

«Брр! – поёжилась Аня. – Холодно!»

Во время обеда за стол к Ане подсели Вика и даже Урсула.

– Что случилось ночью, в твою смену? – прямо спросила старшая горничная.

– Мне дворецкий запретил рассказывать об этом, – вздохнула Аня и отвела глаза от взгляда Урсулы.

– С чего бы это? – подозрительно прищурилась Вика.

«Вот и Катарина ночью у меня тоже интересовалась, и что с этого вышло? – чуть было не сорвалось с языка Ани, но девушка вовремя одёрнула себя. – Вот именно: где она теперь? Я не хочу такую же судьбу и этим двум, что напротив меня!»

– Я попросила уволить меня, но мне отказали, – тихо сказала Аня.

– Ты так и не посоветовалась со мной, как обещала, – кажется, обиделась Вика. – И хотела бросить меня здесь одну.

– Всё было настолько плохо? – заинтересованно спросила Урсула. – И как он обосновал отказ?

– Прости, Вик, но мне это обсуждать запретили, да ещё и сразу с утра он меня подловил, – ответила Аня Вике, а затем Урсуле: ­– Ответ на первый вопрос: я не нарушала ни одного из установленных правил, но меня дважды за ночь чуть не убили наши постояльцы. Это достаточно плохо? И на второй: дворецкий аргументировал свой отказ тем, что договор подписан, а рабочих рук сейчас не хватает.

– Их, и правда, сейчас не хватает, – вздохнула Урсула.

– Чуть не убили? Здесь? Гости? – округлила глаза Вика. – В переносном смысле?

– В самом что ни на есть прямом, – Аня встретилась взглядом с подругой. – И я полагаю, что Урсула уж точно знает, насколько необычные гости останавливаются в этой гостинице. И, честно говоря, до сегодняшней ночи я считала, что Вы, Урсула, с дворецким заодно.

– Знаю... И что же изменило твоё мнение, девочка? – спросила старшая горничная.

– Дворецкий. Он наказал мне ничего не рассказывать «ни горничным, ни Урсуле», – Аня почесала макушку. – А это наводит на две мысли: Урсуле не доверяют, или ей не положено знать, как и остальным горничным, и – Урсулу-таки обособляют и выделяют на фоне остальной серой массы горничных.

– Только из-за моего опыта обособляют. Поверь мне, Анна, я здесь тоже не по своей воле, – грустная кривая усмешка появилась на лице старшей горничной. – Всяк, сюда попавший, выйти отсюда может только одним способом – вперёд ногами. Totsein[1].

– Именно так я и подумала вчера, – теребя манжету на рукаве, поддакнула Аня.

– А если я с ними всё-таки заодно? Не было ли глупостью тогда рассказывать мне об этом? – старшая горничная оценивающе присмотрелась к Ане.

– А если Вы заодно, то ничего нового они не узнают, – Аня подмигнула Урсуле, – им и так уже всё известно.

– Урсула, а Вы замужем? – вдруг спросила Вика.

– Была до того, как попала сюда. Но я не хочу об этом говорить.

– Если всё здесь так плохо, то почему отсюда не уйти тайно? – задала очередной вопрос Вика.

Но на заданный вопрос старшей горничной отвечать не пришлось, так как за неё это сделала подруга спросившей:

– Он намекнул, что за пределами гостиницы, без их защиты, нас быстро найдут... Нет, не он и не служащие, а гости, – выдала Аня, решив, что раз уж нарушила указание дворецкого, решив довериться плывущим с ней в одной лодке девушкам, то следует выкладывать всё до конца.

– А ещё здесь достаточно комфортно, – лишь добавила Урсула, – при прочих равных.

– Не спорю, – кивнула Аня, – пока тебя не убьют – вполне...

– Урсула, а Вы сколько уже тут работаете? – Вика перебила Аню.

– Девочки, давайте на «ты». Я же не настолько старая ещё?! – то ли спросила, то ли сказала утвердительно старшая горничная.

– Хорошо, – ответили девушки, и Вика повторила вопрос. – Так сколько же ты тут работаешь?

Урсула задумалась, прикидывая, подсчитывая:

– Лет двадцать... Нет, лет десять, здесь, на этом месте.

– Получается, ты даже младше нас тогда была, – прикинула Вика. – И что скажешь? Насколько трудными и смертельно опасными были последние десять лет твоей жизни?

– Это были лучшие годы моей жизни, – вроде бы, искренне и честно ответила старшая горничная, но Аню несколько смутила недавняя оговорка Урсулы про двадцать лет и про «здесь». «Неужели Урсула старше, чем кажется?»

– Вот видишь? А ты кипятишься! – укоризненно заметила Вика и ткнула пальцем в сторону Урсулы. – Вот, учись – перед тобой живое доказательство!

– Я тут неделю всего. А уже чуть не того... Или вы считаете, что я вру? – угрюмо спросила Аня.

– Не думаем! Nein![2] – ответили Вика и Урсула.

– Ещё мои опасения подтверждают Миа с Катариной, – добавила очередной аргумент к своим доводам Аня. – Что частота покушений на жизнь горничных в этой гостинице невероятно возросла, вы не находите?

– Позволь, но Катарина же сама повесилась, а Миа пропала и, предположительно, просто сбежала, – возразила старшая горничная.