Отдай свою душу (СИ)

Отец оборачивается ко мне. Мрачный, тяжёлый взгляд. Я киваю. В ответ лёгкое покачивание головой, как предупреждение не наделать глупостей и он покидает кабинет.

— Я слишком тороплю события, милая? — Богдан осторожно обнимает меня за талию одной рукой, в то время как вторая ложится на щеку, медленно её поглаживая. — Если, да, прости… Но, когда ты рядом, мне сложно рассуждать трезво, — пытаюсь избежать поцелуя, но он ловко перехватывает мои губы и целует… не подавляя… приглашая ответить и поучаствовать на равных… Ещё секунду назад я хотела просто вежливо его послать… а сейчас… Ради меня идут на уступки… Приятно, чёрт возьми!

— Иван Сергеевич прав, — чуть отстранившись, спокойно продолжает он, не дождавшись моей реакции. — Давай просто оставим этот день позади, продолжая узнавать друг друга дальше.

— Богдан, тебе, ведь, это не нужно. Ты хочешь, чтобы я стала той Анжелой из твоей мечты. Но я — это не она! Я — Энджи! Я не подхожу ни тебе, ни твоему дому. Я — другая!

Теперь обе его руки обнимают меня за талию, ничуть не ослабляя захват.

— Я понял, Энджи. Так ты дашь мне шанс узнать тебя настоящую?

— Да, — говорю я, похерив все доводы разума. — Но я ничего не обещаю, — все-таки заставляет добавить мозг, отвесив мне увесистый подзатыльник.

— Тебе и не нужно. Я обещаю.

Его слова заставляют напрячься, но мы уже выходим из кабинета. Извинения. Прощание со всеми присутствующими. Короткий поцелуй в щеку. Всё.

Обвожу гостиную взглядом. Ха, Ромка, похоже, свалил. На мой немой вопрос Фёдор выдаёт, что пообещал сводить их в парк развлечений в ближайшие выходные. Господи, ну, каким же придурком нужно быть, чтобы даже не посоветоваться. В нашем случае — это самое экстримальное развлечение, которое только можно придумать и чтобы отважиться на него нам всем требуется моральная подготовка не меньше месяца…

— Ну, и? — голос отца все также напряжен.

— Просто продолжаем общаться… — как можно более беспечно выдаю я.

— В качестве кого? — не отстает отец.

— Ну-у-у… — тяну я.

— Понятно… — да, он всегда чувствует приближение проблем. — В следующий раз я не буду так добр и ты получишь наравне с ним… Поговорим об этом позже.

— Спасибо, папочка, — улыбаюсь как можно шире и посылаю ему воздушный поцелуй.

— А вот я бы не прочь сейчас, — поднимается из своего кресла Павел. Его выражение лица не сулит мне ничего хорошего. Вообще странно, мы обычно не лезем в отношения друг друга, поэтому такая явная демонстрация недовольства по меньшей мере необычна. Меня разворачивают к выходу и подталкивают в спину вынуждая пошевеливаться.

На улице уже достаточно прохладно, что заставляет поёжиться от холода. Павел делает глубокий вдох:

— Что у тебя с Рудовым?

Говорит так, как будто точно уверен, что что-то есть… С чего бы и откуда?

— Ничего, — и это в общем-то пока правда.

— Да?!! А тогда какого хера он звонит мне и просит пояснить ситуацию, как будто наша гостиная утыкана камерами как площадка сраного реалити-шоу?

Я понимаю его злость. Он многим обязан Жене. В первую очередь тем, что Света живая и здоровая сейчас с ним. Но в то же время ревность к человеку, который был ей больше, чем просто воспитанником, не оставляет его в покое.

— Он тебе звонил?!!

— Эндж, что происходит?

— Он мне нравится, Паш…

— И именно поэтому ты не отшила Герасимова? — язвительно и довольно зло ухмыляется он.

— Это другое… — отвожу глаза, хотя в темноте навряд ли заметно.

— Да, неужели? — вздох, он проводит ладонью по лбу. — При всех твоих заходах, Эндж, меня всегда успокаивало то, что ты не похожа на Алиску. Но… какие твои годы?

Гад! Перехватывает мой кулак прямо на подлете к челюсти. Резко отступает используя инерцию моего тела, обнимает, крепко прижимая к себе.

— Тихо. Извини, но я должен был проверить!

— Пошёл в ж. пу! Проверяльщик выискался… — он посмел сравнить меня с этой шлюхой… Многие пытались, но меня всегда успокаивало то, что я не такая… А сейчас взбесило не то, что это сделал мой брат… а то, что я сама подумала о себе так же… Чёрт, Эндж, куда ты катишься?..

Отпускает, пытаясь погладить по голове, уворачиваюсь.

— Я не хотел обидеть, Энджи! — искреннее сожаление.

— Проехали… — пытаюсь выдохнуть с воздухом всю досаду и стыд…

— Насчёт Рудова… — засовывает руки в карманы, раскачиваясь с носка на пятку. Привычка, которая помогает ему концентрироваться. — Отец даст тебе более полный расклад, но сейчас не лучшее время иметь с ним вообще какие-либо отношения. Они могут поставить под удар как его, так и каждого из нас.

— Но он не дурак, чтобы идти на такой риск? — задаю резонный вопрос.

— Могу предположить, что ты нравишься ему намного больше, чем он тебе. Отсюда и риск.

— И? — сердце ускоряет удары.

— Поговори с отцом. Это ему в случае чего прикрывать наши задницы, — приподнимает руку, ныряю ему под плечо, — с нами он никогда не потеряет формы, правда, Эндж?

— А то, — поддакиваю я. — Кстати, а ты в курсе, что у него там за закрытая дверь? Которая всё не поддается его чертовскому обаянию?

— В курсе, но ты лучше со своими делами разберись. Уж, отец-то без твоей помощи как-нибудь справится.