Отдай свою душу (СИ)

— Только тихо… — судя по всему нам предстоит посещение кухни. Энджи на носочках, имитируя шпионское передвижение, приводит меня в такое состояние, что я едва сдерживаю смех. У меня никогда такого не было, поэтому я ей дико благодарен за подаренные ощущения. На кухне включает пару светильников над столешницей и сразу же хватает два бокала, наполняя горячей водой и выуживая невероятно ароматные чайные пакетики из деревянного ящичка. Открывает холодильник, вынимает пару контейнеров с запиской "Для наших любимых родственников с голодного края". Мне вручается поднос, на который сгружается весь провиант и мы двигаемся дальше. Мне предоставлена роль первопроходца, что очень льстит, но учитывая полную темноту в доме, я практически нихрена не вижу, а руки Эндж, придерживающие меня за спину и призванные направлять, ещё больше сбивают и дезориентируют. Матерюсь про себя и молюсь, чтобы не навернуться со всем этим добром. Вид будет эпичным.

Лестница. Ещё несколько шагов и меня куда-то толкают. Темнота. Секунда. Свет. С такой твоей стороной, Эндж, я ещё не знаком.

Глава 9

Энджи

Ну, вот мы и добрались до моей комнаты. Забираю у Жени поднос, устанавливая его на кровати и заваривая пакетики чая, изготовлением которых у нас занимается сама Стеша, добиваясь невообразимых ароматов и вкусов. Ее маленькое хобби.

Поворачиваюсь, испытывая смущение. Моя комната здесь, в отцовском доме, самая что ни на есть спартанская. Это Ба у себя отводила душу, оформляя ее так, что все маленькие и не очень принцессы в округе рыдали от зависти. А здесь отец предоставил мне полную свободу, её я и сохранила — никаких кроватей с балдахином, ажурных зеркал и показательной выставки парфюмерно-косметической продукции, она есть, но я не считаю необходимым захламлять ею пространство. Единственное, что вносит разнообразие в интерьер — это моя творческая стена — моё настроение и вдохновение на каждый день. Фотки, иллюстрации выдранные из журналов, свои зарисовки, и даже какие-то предметы — зелено-желтый неоновый панцирь жука, который притащил мне Федор из своей экспедиции по саду, кусочек кружева, прихваченный с собой из кучи образцов в магазине тканей. Эмоции зафиксированные и сохраненные для того, чтобы прикасаясь к ним, воскрешать их в памяти и чувствовать…

Женя уже рядом и внимательно её рассматривает. Ощущаю себя обнаженной — это все-таки слишком личное, в этом слишком много меня… А он тут же безошибочно находит брешь, цепляясь за которую, с лёгкостью сможет вывернуть всю мою душу наизнанку… Фото сиренево-бирюзового неба с яркими алыми отсветами заходящего солнца на облаках — фото с дня рождения близнецов, того самого дня… А под ним набросок сделанный ещё раньше — переносица, брови, глаза… рука ещё не такая твердая, как сейчас, но к чему скромничать, я хорошо рисую. Глаза, которые я увидела впервые после нашего феерического знакомства.

Сдвигает фото, внимательно в себя вглядываясь.

Извиняюсь и сливаюсь в ванную за мазью, которая появилась в нашей семье после того знаменательного Пашкиного избиения. Ее изготавливают для отца на заказ и сколько даже близкое окружение не пыталось выманить контакты создателя, ничего не выходит, а отец хитро ухмыляясь повторяет, не затем он продавал душу дьяволу, чтобы разбрасываться семейными секретами. Но я подозреваю, что дьявола зовут Наташа, одна из бывших подружек отца, с которой ему, как, впрочем, в большинстве случаев, удалось сохранить прекрасные отношения. Наташа — потрясающий косметолог и, видимо, немного волшебница, потому что нашим цветущим видом, мы обязаны и ей в том числе.

Возвращаюсь в комнату. Вот, ведь, любопытный… Рудов! Стоит у стола, склонившись над папкой с моими текущими работами… среди них нет ничего компроментирующего, но работы в процессе я предпочитаю не светить… Папка была в ящике. Подхожу, демонстративно ее закрывая.

— Извини, — очаровательная улыбка, — но ты же знаешь, что в правом верхнем ящике стола всегда самое важное… не смог удержаться.

Тёмные глаза пристально следят за каждым моим движением. И между нами только маленькая баночка с мазью. Склоняю голову на бок, это всегда помогает мне перебороть смущение.

— Снимай штаны, Рудов! — командую с ехидцей.

— Будешь наказывать? — полностью разворачивается ко мне, присаживаясь на край стола. — Я совсем не против, родная…

Евгений

Как? Ну, вот как она может быть до сих пор одна? Иначе как персональным подарком от судьбы я это назвать не могу. Ты привела ее ко мне… только для меня… В ней столько всего намешено… и все это сдерживалось внутри, не находя выхода. Света показала ей путь и то, что сейчас пред моими глазами — это лишь сотая доля от того, что у моей Энджи внутри… Хочу узнать тебя всю…

Голова чуть склонена в бок, в глазах читается укор… Милая, ты впустила меня на свою территорию и думаешь, что я сумею сдержаться и не копнуть глубже?

Штаны? Детка, это, пожалуй, единственное, что не даёт мне забыть, что я здесь гость.