Отдайся ему

— Отцу придётся принять мой выбор, а что до твоей сестры… — ответил Борзов, вдруг сжимая мне пальцы до боли и продолжая сквозь зубы: — Она точно последний человек на Земле, чьё мнение меня интересует. Извини, что так резко говорю о ней, но…

— Не извиняйся, — попросила я, быстро освобождая руку и накрывая той его рот.

Привстав, заглянула ему в глаза и вздохнула, а затем добавила:

— Ты вовсе не виноват и не обязан извиняться передо мной из-за неё. Я не знаю, что она ещё успела сделать тебе, раз ты так ненавидишь её. Однако…

Тут простыня скользнула вниз, оголив мне грудь, и взгляд Димы замер на ней. Мы оставили окно в спальне открытым, чтобы проветрить комнату, поэтому с улицы дул майский ветерок, отчего мои соски стремительно затвердели.

— Ты и не обязан любить Виолетту только потому, что мы встречаемся. Мне просто тяжело изменить своё мышление сразу. Это трудно.

Я покачала головой, а Дмитрий нахмурился, отчего между его бровей легла морщинка. Не удержавшись, я попробовала разгладить ту, и черты его лица заметно смягчились, а на губах заиграла милая мальчишеская улыбка. Взяв мою ладонь, он поцеловал сначала её внутреннюю часть, а потом и каждый пальчик по отдельности, из-за чего я засмеялась.

Вскоре Дима обнял меня, быстро подминая под себя и накрывая мои губы своими. С улыбкой отвечая на поцелуй, я обняла его за шею, обхватывая ногами за бёдра.

— Ты выйдешь за меня? — ошарашил он внезапным вопросом, оторвавшись от моих губ.

Широко распахнув глаза, я уставилась на Борзова, ощущая то, как сердце вновь пропустило удар. «Он сейчас серьёзно? Предлагает мне это, когда мы собираемся заняться сексом?» — подумала про себя, скользя внимательным взглядом по его лицу.

— Э-эм, — протянула вслух, даже и не зная, как реагировать на подобное.

Приподнявшись на локтях и найдя одеяло, я с досадой отметила, что мне требовалось перегнуться через парня, чтобы достать свои вещи. Вздохнув, прикрыла грудь подушкой и опёрлась спиной о изголовье кровати, принимая более удобную позу.

— Ты серьёзно? — первым делом спросила я, хотя в моей голове и роилось много других вопросов. — То есть, я немного растеряна. Если точнее, то не совсем немного. Чёрт!

Окончательно запутавшись и забыв о том, что хотела сказать, прикрыла лицо подушкой. Я чувствовала, как начинала краснеть, а шея с лицом пошли красными пятнами. Дима мягко, но настойчиво убрал подушку, а потому мне только и осталось, что смущённо потупиться, окончательно растеряв все слова.

— Посмотри на меня, — не потребовал, как делал это обычно, а попросил он, тем самым удивляя меня. — Знаю, я должен был сделать всё должным образом. Цветы, кольцо, ресторан…

По всей видимости, Борзов по-своему оценил мою реакцию, а потому просто делился со мной собственными же мыслями. Впрочем, я не думала об этом и совершенно не слушала, размышляя о его предложении. Признаться честно, я удивилась. И пусть сама ляпнула сдуру, что он сначала должен был спросить моё мнение, но…

«Чёрт, как же всё-таки трудно. И мне бы в первую очередь согласиться, сказать ему заветное «да», однако сколько «но» стоит между нами! Аргументов того, почему мы не можем пожениться, очень много, но сердце почему-то упрямо не хочет их принимать. Оно рвётся к нему, как и разум. Тогда чего же я боюсь?» — мысленно задалась вопросом и тихо пробубнила, обращаясь скорее к себе, чем к Диме:

— Мои родители не будут в восторге.

— Убедим, — уверенно заявил он.

— Твоя мама… Она может не принять меня. Опять же из-за сестры, — со вздохом продолжила я, посмотрев на него.

— Моя мама хорошая женщина, Соня. Такая же, как и бабушка. Сама в этом скоро убедишься, — уверил меня Борзов, взяв моё лицо в ладони.

— У меня через две недели закончатся экзамены, и мне придётся возвращаться домой, в Севводстрой, — с грустью призналась ему.

— И я прошу тебя остаться, — он навис надо мной, опаляя мне губы дыханием, — со мной.

— На правах кого? — уточнила я, сглотнув ком в горле и заглядывая в его глаза.

— На правах жены, а ещё хозяйки моего сердца и дома! — горячо произнёс Дмитрий, а потом упёрся своим лбом о мой. — Я люблю тебя, Соня!

На моей памяти это было вторым признанием с его стороны за всё время. И пусть мы были не так долго вместе, но слова о любви между нами практически никогда не звучали. Нет, это совсем не значило, что мы не любили друг друга, а просто… Он выражал свои чувства в каждом взгляде и жесте, показывая действиями то, насколько привязался ко мне. Понимая последнее, я ощущала то, как мои глаза защипало от слёз, а все слова вновь куда-то исчезли.

— Подожди, не спеши отвечать категорическое «нет»! — тихо попросил Борзов, накрывая пятерней мой затылок и привлекая к себе, чтобы чувственно говорить прямо в губы. — И если тебе так важно, что может подумать о тебя моя мама, то мы утаим от неё информацию про твою сестру.