Отдаленное настоящее, или же FUTURE РERFECT

Такая концовка преамбулы, видимо, должна была объяснить, почему Борис не так давно, горя желанием сделаться дипломированным психологом, приехал в славный град Петербург аж из самой Одессы и, всего со второго захода, проведя годик на подготовительном отделении, поступил-таки на психологический факультет славного Петербургского госуниверситета. Родители его были людьми самыми обыкновенными, вследствие чего жить ему приходилось исключительно стипендией да нечастыми посылками с картошкой, салом и луком. Пробовал он искать приработки, однако желающих подработать хватало и без него, а посему, всерьез занимаясь добыванием денег, невозможно было учиться, как следует. В сутках, как ни крути, всего двадцать четыре часа, да и сил у человека — количество ограниченное.

Но Борис был человеком упорным. Если так, решил он, значит, нужно взять «академку», заработать денег, а уж затем, спокойно и безбедно, доучиваться оставшиеся три года.

Остановка была за малым: для зарабатывания денег нужна либо квалификация либо оборотный капитал.

Ни того, ни другого в наличии не имелось.

Тогда, призвав на помощь природную изобретательность и кое-какие знания, приобретенные за четыре семестра на психфаке плюс пэ-о, Борис решил воспользоваться непомерно разросшейся в средних слоях населения верой в сверхъестественное и страхом перед оным.

Памятуя о том, что верящие в сверхъестественное должны бы легче прочих поддаваться внушению, он подал в несколько рекламных газет объявления, в коих обещал в кратчайшие сроки и за умеренное материальное вознаграждение избавить всех желающих от любых нематериальных напастей.

Но клиенты к нему не торопились.

Просто катастрофически не торопились.

Выход напрашивался сам собой: Если клиентов нет, их нужно создать самому. Найдя себе напарника, прилично разбиравшегося в технике, Борис решил подыскать подходящую жертву и, вполне обыденными способами, обеспечить ей ряд нехитрых, но несомненных «аномальных явлений». А уж затем — избавить ее от таковых.

За соответствующую, понятное дело, плату.

Однако с первого же раза предприимчивым «экстрасенсам» крупно не повезло. На беду себе (и где только был-ночевал в тот момент Борисов психологический талант?!), роль жертвы они отвели некоему Георгию Моисеевичу Флейшману, адвокату и парапсихологу, как тот сам себя аттестовал. Господин Флейшман каким-то непонятным для Бориса образом сразу раскусил подвох, после чего — «подчинил себе все его существо». Как это было проделано и в чем именно заключалось, Петяша с Димычем понять не сумели: в этом месте повествования Борис был совершенно невнятен, словно ему отказывался повиноваться собственный язык.

Зато дальше все было предельно ясно.

Ближайший подручный господина Флейшмана, лет тридцати мужик по имени Коля, перепробовавший, судя по всему, едва ли не все возможные способы свихнуться на почве магии, биоэнергетики и тому подобного ведовства, уже однажды спасенный вышеупомянутым господином Флейшманом от психиатрической лечебницы, куда его совсем было упрятали соседи по коммуналке, дал указание: вместе с двумя другими — тоже, видимо, находящимися во власти адвоката-парапсихолога — напасть на нужного человека, избить и посмотреть, не последует ли с его стороны какой-нибудь необычной реакции.

По исполнении же — подробно обо всем доложить.

Для чего все это было нужно, Борис, если принимать его слова на веру, представлял себе весьма смутно, адресов-фамилий своих соучастников сообщить не мог, а уверен был лишь в том, что они также подчинялись Флейшману с Колей скорее, «за страх», чем доброй волею.

— Страшно это все, — резюмировал он. — Потому я к тебе и пришел. Очень уж похоже, что и Коля этот, и сам Флейшман — они тебя боятся. Не спрашивай — не знаю, почему. Но если так — ты, наверное, можешь против них что-то. Ведь — можешь, да? Можешь?

Борис замолчал, выжидающе, по-собачьи как-то глядя снизу вверх на Петяшу, которого услышанное лишь повергло в еще более глубокий ступор.

Тело сделалось легким и звонким. Все мысли вытеснил холодный, опустошающий страх, вызванный не столько рассказом Бориса, сколько тоном его и видом — ведь парень-то вправду напуган до полусмерти! Настолько, что и удар по голове уже простил и угрозы Димычевой насчет инсценировки кражи почти не испугался. Да и чего пугаться; если он с самого начала пришел вот это все рассказать…

Мать твою ети; чем же он, Петяша, ухитрился насолить человеку, способному наводить на других такой страх?

— Ну, ты хоть попробуй! — заговорил после краткой паузы Борис. — Все равно хуже не будет! Он же от тебя не отвяжется — именно потому, что боится. Уж не знаю, какой реакции он от тебя ждал, посылая нас…

Только теперь Петяша худо-бедно сориентировался в ситуации. Если все, рассказанное нежданным гостем — правда, тогда можно смело ложиться и помирать, потому как человеку, который может довести другого до такого вот состояния, он, Петяша, вовсе ничего противопоставить не может. Как бы ни был ночной нежданный гость уверен в обратном.

Ну, а если все это неправда — значит, перед ним просто-напросто еще один сумасшедший.