Отдаленные последствия. Том 2

– Сереж, может быть что угодно и как угодно. Потому что человек необъясним и непредсказуем. Надо проверить сейчас, чтобы потом не рвать на себе волосы.

Дзюба

Родственники Алексея Пруженко, первой жертвы Выходцева, проживали во Владимире, ехать к ним времени не было, пришлось звонить.

– Мы можем поговорить по видеосвязи? – спросил Роман вдову Пруженко. – Скайп, Вотсап, любой мессенджер на ваш выбор.

– Давайте в Вотсапе, у вас же номер есть, – сразу согласилась женщина.

Когда на экране возникло ее миловидное лицо, стало понятно, что звонок застал даму за приготовлением завтрака. Огромная светлая кухня, уставленная многочисленной навороченной техникой, говорила о том, что Алексей Пруженко оставил своей семье весьма недурное наследство в виде как минимум большого дома. В кадр попал тостер, из которого через пару секунд после подключения связи выскочили два аппетитных куска подсушенного белого хлеба, рядом виднелись выжатые половинки апельсина. Элегантный европейский завтрак.

– Вы от Егора? – спросила Пруженко. – Он предупреждал, что вы можете позвонить.

Дзюба слегка опешил.

– А кто такой Егор? Он служит в полиции?

– Вы не от него? – Женщина слегка нахмурилась. – Вы же сказали, что вы из уголовного розыска.

– Так и есть. Но я не от Егора, я сам по себе. Скажите, пожалуйста, к вам в последнее время никто не обращался с вопросами об обстоятельствах гибели вашего мужа? Может быть, интересовались, как шло следствие, сколько раз вас допрашивали…

Он не успел закончить перечень заранее заготовленных вопросов, когда Пруженко перебила его.

– Так Егор и спрашивал! Я ему все рассказала, ничего не утаила. И про то, что убийцу моего мужа никто толком не искал, меня допросили всего один раз, потратили целых десять минут. – Она презрительно фыркнула, – Они вообще ничего не делали. Сначала арестовали Алешиного партнера по бизнесу, быстренько отобрали у него фирму и выпустили. Я к ним и приходила на прием, и жалобы писала, потому что ясно же, что это именно он Алешу убил, а его заставили какие-то бумаги подмахнуть и отпустили. В общем, никакой справедливости от наших органов не дождаться. Егор заснял на камеру все, что я говорила, и сказал, что передаст этот материал в прокуратуру, и там обязательно захотят разобраться, почему не искали и не наказали убийцу Алеши. Я и подумала, что отреагировали, наконец, и вам поручили разобраться.

Егор, значит. Ну-ну.

– Мне действительно поручили разобраться, но не потому, что к нам обратился Егор. Кстати, кто он? Как представился?

– А чего ему представляться? Его и так все знают. Егор Басан, блогер, я на его канал даже подписалась, потому что он делает репортажи о всяких беззакониях в полиции и в суде. Смотрю все выпуски, и как-то оно уже не так тяжко, когда вижу, что не только с нами так обошлись. Другие тоже страдают.

Вот это номер! Неужели Анастасия Павловна угадала?

Он поблагодарил вдову, пообещал снова связаться с ней, отключил видеосвязь и пошел к Зарубину. Начальник выглядел постаревшим и измотанным, но глаза оставались хитрыми.

– Кузьмич, я…

– Ага, – кивнул полковник, – и я тоже. Вот у меня тут две бумажки. На одной написано, что сказал Тоха, на другой – что сказал Колюбаев. Угадаешь?

Сташис и Колюбаев с самого утра отправились к семьям двух других жертв, убитых Игорем Выходцевым. Неужели успели отзвониться Зарубину? Быстро у них получилось. Роман тоже управился бы пораньше, но мадам Пруженко только сейчас ответила на звонок, хотя Дзюба пытался связаться с ней с восьми утра. Наверное, богатые долго спят и поздно встают.

– Чего тут гадать, – вздохнул Дзюба. – Егор Басан, блогер.

– И что ты теперь должен сделать?

– Взять биллинг Шубина и проверить, есть ли среди его контактов этот Басан. Но я бы даже проверять не стал, если честно. Ежу понятно, что они связаны. И план у них общий. Кузьмич, давай уже всех задержим, отдадим Барибану, и пусть делает с ними что хочет. У нас же есть и Шубин, и Москвина, даже Кулинича удалось выцепить. Добавляем к ним Басана – и мы в дамках.

Зарубин сладко потянулся в кресле, растянув руки в стороны и выгнув спину.

– А хорошо стало работать, да, Ромыч? В прежние времена следаки всю душу вынимали из оперов, чтобы каждый пук и чих был задокументирован и доказан, иначе в суде не пройдет. А теперь – лафа и сплошное удовольствие, следаки сами всю доказуху из головы выдумывают, а если адвокат в суде начинает дурку валять и заявлять ходатайства, судья просто отклоняет их, да и всё. Без объяснений. Сажай кого хочешь, никто ничего сделать не может.

– Что ж в этом хорошего?

– В том-то и дело, что ничего, – сказал Сергей Кузьмич, ставший вдруг серьезным и печальным. – Оно и плохо, и хорошо одновременно. Хорошо, что можно быстро и без геморроя всякую сволочь закрывать, но плохо, что на одну сволочь приходится человек двадцать тех, кого посадили просто так, «от балды», по чьему-то заказу или для отчетности. Как сказала наша общая подруга Пална, логика иногда состоит в отсутствии логики. Где Вишняков?

– Он, Есаков и Хомич на всякий случай страхуют трех потенциальных, которые из списка.