Отдана чудовищу (СИ)

— А ещё красавчик муж, который меня не любит, а терпит, потому что так велел отец, невозможность видеться с отцом, не будет свободы. Я не могу принимать решение, ни в чем. Даже в выборе свадебного платья, — я хотела скромное платье, без пышных юбок и кучи бриллиантов. — На мне столько дорогих камней, что меня стоило перевозить в сейфе. И похищение невесты произойдет только потому, что она стоит больше, чем наш областной город.

— Вот! Молодец. Уже шутишь. Так держать!

Машина тормозит возле здания ЗАГСА. Под нарастающий гул в ушах, выхожу из машины. Маша поправляет мне фату, я сжимаю свадебный букет. Меня окружает толпа журналистов. Под вспышки фотокамер ко мне подходит Глеб. На нем черный строгий костюм, который только подчеркивает его стать и красоту. Сердце бьётся быстрее, а люди становятся безликой массой. Я всего лишь держусь за его руку, а меня опять охватывает непонятное волнение, трепет, и я не могу отвести взгляд от его лица, от его улыбки, которую он дарит гостям.

Слышу, как раздаются восторженные охи женщин. Не я одна подверглась его обаяния и врождённой харизмы.

— Какой красавчик! — шепчутся у меня за спиной. — А невеста то! Какая страшненькая. Не помог ни именитый визажист, ни дизайнерский наряд. Платье на ней сидит как на корове седло, — моя эйфория проходит и надежда, что возможно не все так плохо, что Глеб однажды проникнется ко мне хотя бы симпатией, тает на глазах.

Я смотрю на него. На красивом лице нет больше улыбки, он сжимает челюсть до остро выделющихся скул, а в его глазах полыхает ярость.

Конечно, он тоже это слышал. Весь вечер гости будут перешептываться о том, как ему не повезло со мной, что такому красавчику могли найти более красивую партию.

— Слюни подбери, — сплетницы продолжают трещать за нашими спинами. — Ни тебе, ни мне он не светит. У нас нет такой чистой крови как у нее.

— А ясно. Выбрали племенную кобылку, точнее пони, — хихикают.

— Заткнитесь вы! — слышу голос Маши. — А не то вас выведут с церемонии. Олеся хорошая. И у нее добрая душа, в отличие от вас, змей! — В этот момент я готова расцеловать подругу.

Мы стоим в красивом зале и на меня наваливается вся серьезность решения, которое я приняла. Словно сквозь толщу воды слышу отрывки слов регистратора брака, про нити связавшие на всю последующую жизнь.

…я хотела бы услышать является ли ваше желание свободным, искренним и взаимным, с открытым ли сердцем, по собственному ли желанию и доброй воле вы заключаете брак?

По собственной воле? С открытым сердцем? Нет, конечно!

Прошу ответить вас жених:

— Да.

Прошу ответить вас невеста…

Я совершаю огромную ошибку. Что будет, если я скажу нет и убегу? Доберусь на попутках до дома, увезу отца так далеко, что Мстислав нас ни за что не найдет. А выпустят ли меня? А Машу? На что способен Мстислав? Вдруг ей придется расплачиваться за мою свободу.

За моей спиной раздается шушуканье, а от Глеба исходят волны раздражения. Я поворачиваю голову и Мстислав смотрит, из-под насупленный бровей.

— Невеста?

— Да. Я согласна.

Мы обменивается кольцами под пафосную речь регистратора.

… означает, что отныне вы две половины, единого целого.

Просторная столовая сияет своей белизной, столы накрытые белоснежной скатертью, на них нежные орхидеи белого, розового и оттенка возвышаются на тонких палочках, не загораживают вид на улыбающихся гостей, а услужливая армия официантов щедро подкладывают дорогие закуски, пока я нервно мну белоснежную льняную салфетку.

Скоро молодые, то есть мы с Глебом, пойдем в комнату. Я останусь с ним один на один.

— Кончай кукситься! — шепчет мне на ухо Маша. — Ты пробовала лобстера? Татьяна, кухарка, сказала, что он стоит тысячу долларов!

— Я не хочу, — мне просто кусок в горло не полезет. С Глебом, за сегодняшний день, мы едва обмолвились парой фраз. Он снова держится отстранённо. Все после того, как его друзья высмеяли меня. Вот и сейчас он разговаривает с ними, обсуждает бокс, совсем не обращая внимания на меня.

— Эх! — вздыхает Маша, выпивая залпом шампанское. — Тихо как на похоронах и шампанское какое-то горькое.

— Что? — переспрашиваю я.

— Я говорю: горько! — кричит изрядно захмелевшая, почти труп, подруга. Почти, потому что я обязательно исправлю это. Мне вполне хватило поцелую на регистрации. Быстрого, мимолётного как удар электрошокером. Примерно это я ощущала, когда он меня поцеловал.

Гости оживились и поддержали дружными возгласами. Глеб, натужено улыбаясь, встал и потянул меня за локоть вверх. Его рука ложится на мою талию, я замираю как лань перед охотником. Мысленно готовлю себя, настраиваю, чтобы не реагировать так бурно. Но все до того момента как его губы касаются моих. Я закрываю глаза, от переизбытка рвущихся чувств. Не реагировать! Не сметь!

Раз!

Голова кружится.

Два!

Ноги слабеют, мне приходиться обхватить его сильную шею, давить в себе желание провести руками ниже, по ярко выраженным грудным мышцам, которые не возможно скрыть хлопковой рубашкой.

Три!

Ноги слабеют, а сердце в груди делает кульбит.

Глеб отпускает меня и я мешком падаю на стул.