Отдана чудовищу (СИ)

— Глеб мой единственный сын! А те, кто меня предал, не достойны… — мои глаза расширяются от удивления. Он меня пугает. — Прости. Просто это большая трагедия для меня. Они не хотят со мной общаться, — я скосила взгляд на руку, которую он всё ещё держит, но не решаюсь забрать ее.

— Так может, если ребенок так нужен, вы сами родите?

— К сожалению, это невозможно, — он выпустил наконец руку. Черты стали резкими, а голос стальной. — Позовешь, когда стол будет накрыт.

Машка поставила приборы на стол и хихикнула.

— Ты чего?

— Да Мстислав, — она подошла ко мне и заговорчески зашептала: — Он не может. У него. Пиууу, — она опустила указательный палец вниз.

— Что?

— Часы показывают всегда полшестого, — захихикала она. — Прислуга болтает, что несколько лет назад, одна знахарка напоила его какими-то травками. Вроде, он её выкрал и хотел бейбика сделать, а она замужем была, и мужа любила. Я не знаю, что с ней случилось потом. Но с тех пор он такой.

— Ничего себе.

— Ага. Классно она ему отомстила. Оставила импотентом на всю жизнь.

— А как же то, что он девушек пригласил?

— Так это для гостей. Сам он их услугами не пользовался. А остальные…

— Хватит! — опять она намекает на Глеба. — Эта тема закрыта.

— Ну и отлично! Живи дальше в розовых очках!

На завтраке я молчаливо ковыряюсь в тарелке. Сегодня же нужно поговорить с Глебом. А вдруг Машка окажется права и наш бурный секс это продолжение плана отца?

— Всё в порядке? — Глеб ловит мою холодную ладошку под столом.

— Да. Голова только кружится, — сама себя накрутили, что голова заболела. Я посмотрела в самые красивые глаза и утонула. Я пропащий человек. Разве любить это больно? А мне сейчас да.

Что если он меня бросит, как я это переживу? Что если изменит? За такой короткий срок он стал мне самым родным, частичкой меня. Глеб положил горячую ладошку на мою щеку. Так хорошо. Зажмурилась, запоминая это ощущение полета от его прикосновений. Этот заботливый взгляд.

— Кружится? Может полежишь?

— Я думаю, лучше прогуляться. Устала в четырех стенах сидеть. — он кивнул.

— Куда поедем? — спросил Глеб, выезжая из двора. — На Ленина открылся отличный ресторанчик. Может туда?

— Ресторан? — сухо переспросила я, осматривая простое лёгкое платье. — Давай по парку погуляем?

— Что мы будем делать? — удивлённо переспросил Глеб.

— Ты никогда не гулял просто так?

— Нет, — хохотнул он. — Никогда.

— И даже в юности с девушками на свиданиях?

— Нет. Мы с друзьями всё тусовались. А потом по клубам ходили. С девушками только в отель, — он осекся, перевел опасливый взгляд на меня.

— И я тоже на свиданиях не была. Только с Владом выбиралась. И то по делам. Продали товар и возвращались назад.

— Влад это?..

— Ну помнишь, тот кто за меня пытался заступится. Странно да? Мы женаты, а самое интересное — конфетно-букетный период, пропустили.

— Ничего. Нагоним.

Глеб вышел из машины, с подозрением и недоверием смотрел на прогуливающиеся парочки.

— И что дальше?

— Я тебя научу, — с видом профи, сказала я. — Я в фильме видела. Возьми меня за ручку, — наши пальцы переплелись, сердце затрепыхалось сильнее.

Мы дошли до киоска с мороженым, где он купил по порции, а в другом киоске шарик с волком и привязал к моей руке.

— Как тебе мороженое? — спросил он.

— Обожаю клубничное, — я откусила и блаженно закатила глаза. Голова и правда перестала болеть.

— Дай попробую, — он нагнулся и поцеловал меня, отбирая не растаявший кусочек прямо изо рта. — Да, вкусно.

— Эй. Это было мое мороженое!

— Жадина!

— Моя очередь! — Глеб зажал кусочек арбузного мороженого между зубами, потянувшись на носочках коснулась губами, наши языки сплелись, а по телу пробежал ток.

Стояли посреди парка и целовались. Мимо нас проходили люди, оборачивались, а мы не могли оторваться друг от друга.

— Так есть мороженое куда интереснее, — хрипло прошептал он. — Когда вернёмся домой, перемажу всю тебя и вылижу.

— Глеб! — стукнула его по плечу. Мои щеки вспыхнули, а внизу живота опять загорелось пламя. Я очень ярко представила как он это делает.

С мелодичным смехом в нас врезался малыш. Такой маленький, мне по колено. Глеб нахмурился.

— Ой, простите, — извинилась догнавшая его мама.

— Глеб, а ты хочешь детей? — он проводил малыша взглядом, но после моего вопроса резко посмотрел на меня.

— Я думаю, сейчас не время.

— А как же твой отец? Это же был его приказ. Жениться и строгать ему внуков, как оловянных солдатиков, — передёрнула плечами. Мне и раньше это не нравилось, а сейчас это казалось кощунством.

— Не всегда стоит слушать отца.

— То есть, ты не поэтому так часто… занимаешься со мной этим?

— Сексом? — улыбаясь, переспросил он. До каких пор я буду краснеть до кончиков ушей от одного только слова?

— Да.

— Занимаюсь, потому что хочу. Но ребенок сейчас совсем некстати, — я возмущённо открыла рот. Так это неприятно кольнуло, что он не хочет, хотя наша позиция совпала.

— Почему? Ты не хочешь вообще или со мной?

— Хочу только с тобой. Просто… Я не могу сказать. Грядут перемены. И детям нет места в будущем.

— Что? Какие перемены?