Отдана за долги (СИ)

— Ну, что ты, папа. Все будет хорошо. Отдыхай. Потом поговорим.

Выхожу из комнаты и закрываю дверь.

Стас сидит в гостиной.

— Я очень устала, Стас, — говорю, не глядя на него, — иди домой.

Он вскакивает и подходит ко мне. Опять пытается обнять меня. Шепчет:

— Милана, расскажи мне. Он обидел тебя? Что он сделал? Я убью его! — произносит он с чувством. — Мы с твоим отцом обращались в полицию. Но нам отказали в приеме заявления. Срок не прошел и ты совершеннолетняя. Как ты?

— Стас, я все видела, — решаюсь сказать правду.

— Что «все»? — не понимает он.

— Тебя и секретаршу.

— Когда? Что ты такое говоришь?

— В тот день. У тебя в кабинете. Стас, пожалуйста, уходи.

Он склоняет голову и скрещивает руки на груди.

— Позволь мне объяснить, — произносит спокойно. — Ничего не было. Я ее уже уволил. Она мне сама проходу не давала. А я… Я всего лишь живой человек, Милана. Ты знаешь, я люблю лишь тебя. Но есть потребности… Понимаешь?

Он берет меня за плечи. У меня нет сил спорить. Хотя и противно от этого всего. Поэтому я просто киваю. Лишь бы он скорее ушел.

— Как мама? — неожиданно спрашивает Стас.

— Хорошо, ей сделали операцию. Кто-то перевел необходимую сумму.

— Тебе сказали, кто?

— Нет. Врач сказал, что человек просил об анонимности.

— Молодцы, — говорит Стас. — Сделали, как обещали.

Удивленно смотрю на него.

— Как? Это ты? Стас! Это ты перечислил деньги?

Он кивает.

— Но почему? Почему ты мне не сказал?

— Не успел. А потом приехал к Дамиру. За тобой, Милана, приехал. А он… Его люди избили меня. Я ничего не мог сделать, Милана.

— Стас, спасибо большое, — сама обнимаю его. — Спасибо.

Вытираю стекающие по щекам слезы.

Стас обнимает меня за талию и целует в висок.

— Миланочка, — шепчет в ухо, — давай все забудем. Перечеркнем. И Дамира, и секретаршу. Начнем сначала. Маленькая моя.

Его губы уже на моей щеке, приближаются к губам. Чувствую, как рука сползает на бедра.

— Миланочка…

Одной рукой сжимает ягодицу, а второй уже лезет под майку.

И, как только я ощущаю его пальцы на животе, меня прошибает разряд.

— Нет! — кричу я так громко, что, наверное, меня слышат даже на улице.

36. Дамир

Милана оказывается неглупой девкой. При первой же возможности сбегает.

Я уже позвонил домой и узнал, что она практически сразу покинула дом. Молодец. Не разочаровывает меня в своей правильности.

Такая любящая дочь. Согласилась отдать себя за маму и папу.

Почти послушно выполняла все мои приказы. Даже самые неприличные. А как ахуенно было порвать ее. Я испытал удовольствие вдвойне, утоляя свою жажду мести.

Каждый мой толчок в нее был как освобождение. Как очищение. Сука. И от этого был ещё слаще.

Даже сейчас чувствую, как от воспоминаний дергается член в тугих боксерах.

Блять. Я же трахнул ее. У меня никогда не было два раза с одной и той же сучкой. Только в юности. До отсидки. Но тогда и я был другим.

Даже шлюх мне всегда присылают новых. Проинструктированных, но новых.

Надо будет сегодня заказать. Потому что член так и наливается кровью.

Надо перестать рыться в памяти. Пункт с Миланой выполнен. Пора переходить к следующему.

Вызываю Эльдара. Начальника службы безопасности.

— Какие новости? — спрашиваю.

— Удалось получить дело по убийству Лейлы Костровой, — как всегда спокойным и серьезным тоном говорит Эльдар. — Ее труп действительно нашли рядом со спортивной школой Нечипоренко. В кустах, на территории.

— Как она там оказалась?

— Пришла в гости к сторожу. Ночью. Пила сильно она в последние месяцы перед смертью. И не только пила. Ещё начала с лёгких наркотиков. В ту ночь к сторожу пришли ещё какие-то отбросы. Ну, и как обычно. Ссора. И ее кто-то пырнул ножиком. Скорее всего, попалась просто случайно. Но удар оказался смертельным. До приезда «скорой» она не дожила.

— А как она в кустах оказалась?

— Пытались скрыть следы преступления. Бухие и обколотые. Думали, выбросят тело и все.

— А убийцу нашли? — спрашиваю Эльдара.

— Нет. Так и не определили, кто точно ударил. И нож не нашли.

— Интересно, — произношу тихо.

— Да. Те, кого допрашивали, вообще никакие были в ту ночь. Все говорили разные вещи. В общем, никто особо и не упорствовал. Ну, прирезали какую-то шалаву. Никто не стал особо напрягаться из следователей.

Как мне это знакомо.

— И это все? — спрашиваю разочарованно.

— Нет не все, — довольно отвечает Эльдар. — Есть одна интересная деталь.

Вскидываю на него взгляд.

— Мы нашли одного из собутыльников Лейлы в ту ночь.

Я в нетерпении.

— С ним пришлось поработать. В итоге он вспомнил, что перед смертью, пока ждали приезда «скорой», Лейла пыталась им что-то сказать. Он запомнил лишь два слова.

Эльдар выдерживает паузу.

— «Милана знает», — произносит, уверенно глядя мне в глаза.

Что за черт? Что все это значит? Опять все сводится к этой маленькой целке?

Как будто специально!

— А что по семье? А по Стасу? Что ещё узнали? — спрашиваю нетерпеливо.

Блять. Почему, как только речь заходит об этой девке, я теряю контроль?!