Отдана за долги (СИ)

— Я не причиню тебе зла, — бессмысленно обещаю я. Конечно, причиню. И не раз. И тебе понравится это зло. Ты забудешь о добре, оказавшись подо мной.

Но она, даже не ответив мне, молча разворачивается и опять уходит. Сука! Как она со мной обращается? Я ей не сосунок с соседней парты!

Опять догоняю ее, беру за запястье и тяну за собой. Не хочешь по-хорошему? Нравится, как было раньше?

— Отпусти! — своими тонкими пальчиками пытается разорвать мой захват, упирается ногами. — Я не пойду с тобой! Слышишь?! Не пойду!

Останавливаюсь и разворачиваюсь. Тяну ее к себе. Обхватываю рукой за талию.

— Милана… — смотрю ей прямо в глаза, но договорить не успеваю.

Меня прерывает звук полицейской сирены. Гондом на спортивной тачке уже срулил, а моя машина так и стоит, наполовину загораживая проезжую часть.

Полицейский выходит из машины и всматривается в тонированные стекла моей машины. Потом берется за рацию. Блять, сейчас отгонят мою машину на штрафстоянку.

— Стой здесь! Поняла? — спрашиваю я у Миланы, не надеясь на ответ.

Оставляю ее и бегу к своей машине. Договариваюсь с полицейским. Потом поворачиваю голову в ту сторону, где я оставил Милану, но, конечно же, ее уже нет на месте. Сбежала.

Усмехаюсь. Глупая маленькая девчонка. От меня не сбежишь.

72. Милана

Почему я согласилась на предложение Саши подвезти меня? Потому что сразу заметила, выйдя из здания, что за мной из припаркованной через дорогу машины следит Дамир. Я, хоть и дура, какой он меня считает, но машину его я запомнила хорошо.

Он думает, что может следить за мной? Заставлять меня выслушивать его? Везти, куда и когда ему хочется? Нет. Теперь нет. Я не вещь. Мы с ним в расчете.

У меня своя жизнь. И, чтобы показать ему это, как раз удачно подвернулся Саша. Он давно уговаривал меня то сходить с ним в кафе, то подвезти меня домой. Сегодня я дам ему шанс.

Но не успеваем мы проехать и двести метров, как нас подрезает черная тонированная машина. Ее я узнаю сразу.

Я не понимаю поступков Дамира. Он зачем-то угрожает Саше. Потом пытается остановить меня, якобы, для того, чтобы поговорить. О чем? У нас нет общих тем для разговора. Теперь нет.

Я много думала обо всем, что со мной случилось. И о нем. Наверное, это нормально. Девчонки в группе всегда говорили, что невозможно забыть своего первого мужчину.

У меня им стал Дамир. Обозленный, жестокий и…вызывающий сочувствие. Глупо. Нелепо. Но я почему-то изначально понимала, что что-то его сделало таким. Надломило. Швырнуло на обочину жизни, откуда многие не поднимаются.

Мне всегда было интересно понимать, что руководит людьми в их поступках. У Дамира это была месть.

Когда я услышала их с отцом разговор о каком-то долге, то не могла понять, что все это значит. Было лишь одно предположение, что Дамир — один из кредиторов отца, решивший вот таким образом получить свое. Не деньгами, а мной.

Письмо Лейлы на многое открыло мне глаза. В памяти сразу же всплыли обрывки фраз, брошенные Дамиром: о его матери, о несбывшихся мечтах и о загубленной карьере. И во всем была виновата зависть. А исполнителем стала моя сестра…

Я по-другому взглянула на него. Ведь по сути он очень несчастен. Он причинял мне боль, пытаясь заглушить свою.

Но я помнила и другое. Как он спас меня тогда, вечером после тренировки. А доктор? Была ли это только забота о вещи, которую еще не использовали?

Если бы не он, я сгорела бы тогда, на даче. Стас (в этом я уверена) сделал все, чтобы письмо Лейлы исчезло. И его не остановило даже то, что я была там же.

Первое, что я помнила, очнувшись тогда от ломоты в ребрах, были глаза. Черные. Знакомые глаза, но такие… незнакомые. В них было что-то, что раньше я не замечала. И что я не могла понять.

Сбежав от него в последний раз, я какое-то время боялась выходить из дома. Мне казалось, он следит за мной. Опять схватит и потащит к себе. Чтобы сделать то, от чего я до сих пор краснею. Потому что сама не могу до конца разобраться в своих чувствах и ощущениях.

Мне не с чем сравнивать, как это должно быть. Меня лишь пугает одно: почему боль и обида за причиненное унижение накрывало нечто другое. Нечто, при воспоминании о котором хотелось сильнее сжать ноги, как будто там чего-то не хватало. Все это немного злило меня и вгоняло в краску.

Но мои беспокойства были напрасны — Дамир больше не объявлялся.

Наверняка, у него есть дела поважнее. Я вздохнула с облегчением. С самой собой я как-нибудь разберусь, а вот с ним — это просто невозможно.

Маму, наконец, выписали из больницы. Это был самый счастливый день в моей жизни. Мы долго сидели и просто разговаривали с ней, стараясь не вспоминать прошлое.

Она простила папу. Дала ему шанс. Я видела искренность в глазах отца, когда он просил у нее прощения. Каждый имеет право на прощение. Каждый…

Еще одну радостную новость сообщила мне Вера Александровна, руководитель нашей секции танцев.

Договор аренды остался в силе. Секция не закрывается. Конечно, я догадывалась, кто изменил свое решение на этот счет.