Отданная ему

Наташка дрожит, но по ее глазам видела, что ни черта ей не страшно, просто отпускать меня с Каримом она не хотела. Не понравился он ей. И я не удивлена. Он ведь… грозный, большой, с тяжелым хмурым взглядом. Но он мне не чужой. Я успела его немного узнать. Пусть не до конца, но успела. Давать заднюю после помощи не намерена, но попытку сделала – посмотрела на Карима. Он усмехнулся и покачал головой. Нет так нет.

– Не пойду я, Наташ. Бояться тебе нечего. Завтра увидимся, созвонимся. Заявление обязательно вместе напишем, не переживай.

Напоследок мы обнялись. Я прижала свою новую подругу к груди и не хотела отпускать, хотя ведь знала, что все с ней будет в порядке. Никто ее не тронет сейчас. Карим у Дамира забрал мою Наташку, а это означало лишь то, что теперь к ней никто не посмеет сунуться.

– Ты точно уверена, что хочешь поехать с ним домой? – шепнула Наташка на ухо.

– Уверена. Я потом все расскажу.

Больше ни о чем Наташка не спрашивала, махнула нам рукой и скрылась за подъездной дверью. Мы постояли еще некоторое время, дождались, пока в ее окнах загорится свет, и только потом сели в машину. Ехали молча. Куда именно мы направляемся, решила не спрашивать – зачем? И так ведь понятно, что он не отвезет меня ко мне. Не оставит в квартире и не уедет, улыбнувшись и попрощавшись на этот раз окончательно.

Как только выехали на загородную трассу – в груди защемило. Столько всего было связано с ней: эмоций, запретных желаний, обжигающей страсти. Я вспоминала все, что случилось между нами, и, к своему стыду, понимала, что соскучилась. Пока еще не знала, по нему или эмоциям, которые испытывала рядом с ним. Да и как это можно вот так понять? Отчетливо в голове крутилась мысль, что я не испытываю нежелания ехать в дом, где однажды уже провела немало времени. Напротив, я хотела туда. Это пугало и обескураживало, ведь до недавнего времени я думала, что закрыла гештальт по имени Карим.

* * *

Внутри дома ничего не изменилось. Все было точно так же, как и тогда, когда я его покинула. Те же стены и обстановка, те же люди, снующие туда-сюда. Не изменилось ровным счетом ничего, кроме нас самих. Мы стали другими. Одно осталось прежним – нас безумно тянуло друг к другу. Я чувствовала это на совсем ином, высшем уровне. Когда Карим находился рядом, воздух вокруг меня будто электризовался. Тело покалывало, в груди щемило.

Готова была поспорить, так происходило со всеми женщинами, которые по каким-то причинам сталкивались со своими первыми мужчинами. Карим стал для меня первым во всем. Я почти не состояла в отношениях до него. Не знала, какими они должны быть, как мужчины себя обычно ведут, как разговаривают, обнимают ли по ночам и сразу после близости.

Я не знала ровным счетом ничего из этого, так что чувствовала себя рядом с Каримом особенной. Женщиной, которую хотели и боготворили. Он ведь столько всего сделал ради меня, а я, как и полагается девушке, закрывала глаза на первопричину такого поведения.

Что будет, как только мы поднимемся на второй этаж, я прекрасно знала и даже, кажется, была к этому готова. К чему меня жизнь совсем не готовила, так это к тому, что Карим набросится на меня со всей страстью, на которую только способен, не дойдя до спальни. Прижмет спиной к стене у двери и поцелует до дрожащих коленок и подкашивающихся ног.

Я прислонилась к стене настолько, насколько это вообще было возможно, обхватила руками широкую мощную шею мужчины напротив и со всей страстью, на которую только была способна, ответила на поцелуй. Неконтролируемый жар тут же распространился по всему телу, сконцентрировавшись внизу живота.

Хаотичные движения мужских рук заставляли мое тело подаваться навстречу, выгибаться, желать большего. Я лишь лихорадочно хваталась за мужские плечи и отвечала на поцелуи, попутно отмечая, что его руки меня почти раздели. Не помнила, как мы добрались до кровати. Как вообще зашли в комнату? Когда это произошло? А главное, как получилось так, что я не заметила?

Все эти вопросы хаотично сменяли друг друга, не задерживаясь дольше, чем на мгновение. После они сменялись ловкими движениями мужских рук и моими яркими вспышками эмоций. Карим будил во мне то, что, казалось, давно уснуло. Тело предательски откликалось на его ласки: соски становились чувствительными и твердыми, а внизу живота растекалась влага.

В какой-то момент я оказалась в горизонтальной плоскости без блузки. Лифчик был приспущен, соски предательски горели, жаждали прикосновений губ или хотя бы рук. Карим отстранился, стащил с себя рубашку и разместился между моих ног. Навис сверху, прожигая взглядом. Хотелось спрятаться, настолько невыносимым был его взгляд. Я лишь сглотнула, когда он потянулся ко мне, но замер на половине пути, склонил голову набок и прошептал:

– Я скучал.