Отдать всего себя. Моя автобиография

Я проводил много времени на тренировочной базе «Ла Коммандери», где регулярно общался со всеми, кто работал в клубе, чтобы они почувствовали сопричастность к общему процессу, чтобы дать им чувство принадлежности к большой семье. Для меня это было и остается важным фактором. Мы, игроки, имеем честь играть за великие клубы, поэтому наш долг – демонстрировать любовь и всячески помогать тем, кто в них работает. Их редко благодарят и не всегда замечают, но их вклад в успех клуба очень велик.

Моя роль в клубе (как и мои старания на поле, где мой счет голов продолжал расти) не осталась незамеченной со стороны фанатов, и к началу 2004 года моя популярность выросла настолько, что я не мог сделать и шага из дому, не собрав вокруг себя толпы. Каждая попытка прогуляться до ближайшей булочной за багетом для завтрака растягивалась на полчаса. Болельщики скандировали мое имя, брали у меня автографы или делали мое фото (еще на старые телефоны с плохими камерами, до эпохи селфи). Все это было для меня абсолютно новым. Сначала мне это нравилось, я наслаждался вниманием к себе, но со временем меня все чаще стала посещать мысль: «Стоп! Хватит! Это не для меня, я больше не хочу этого. Я не хочу, чтобы моя семья терпела это. Почему люди кричат при виде меня, чуть ли не попадают в аварии, когда видят меня в соседней машине (несколько раз именно так чуть не случилось)?» Ситуация выходила из-под контроля, а мне так жить не хотелось. Мне хотелось сказать им: «Я не тот человек, которого вы желаете видеть во мне. На самом деле я простой парень. Я обычный человек из Кот-д’Ивуара. Я не заслуживаю вашего преклонения».

В клубе работал спортивный психолог, и я решил обратиться к нему. Я рассказал ему, что происходит и как это начинает на меня влиять. Он объяснил, что мне нужно найти способ поглощать это внимание, принимать его. Он также дал понять, что это не просто часть ответственности за возможность играть в большом клубе вроде «Марселя», это неизбежный побочный эффект от того, что ты добиваешься успеха, здесь или в любой другой команде. Я не мог прожить остаток своей жизни, устранившись от этого, закрывшись в скорлупе. Моя жизнь менялась, и нужно было принять данный факт, как есть. Главное, следовало сосредоточиться на собственной игре, поскольку в этом случае результаты не заставили бы себя ждать, и голы бы порадовали болельщиков. Это оставалось приоритетом: стремиться хорошо выступать, чтобы все остальные тоже оставались довольны. Мне понадобилось некоторое время, чтобы переварить сказанное психологом, но в конечном счете я понял, что он пытался донести до меня, и стал свыкаться с мыслью, что успех влечет за собой ответственность по отношению к другим и к самому себе. Это не всегда было легко соблюдать год за годом, но, по крайней мере, я кое-что уяснил на этот счет, и это стало первым шагом на пути к примирению с той жизнью, которой я живу сейчас.

В «Марселе» мне было суждено провести всего один сезон, но я был настолько предан клубу и болельщикам, что до сих пор, когда люди узнают, что я провел там такой короткий промежуток времени, они искренне удивляются: «Всего год? Мы были уверены, что ты был там лет пять!» Это означает, я что-то оставил там после себя. Я получил большую моральную поддержку от фанатов, и сам, будучи фанатом «Марселя», хотел дать им в ответ все, что только мог. Я забивал за «Генгам» и высоко ценился там и партнерами, и зрителями, но в «Марселе» все было совершенно иначе. Здесь мне помогли вырасти. «Марсель» – клуб, где я наконец-то стал мужчиной и лидером.

Чтобы быть честным, я был не единственным лидером в клубе. Фабьен Бартез, появившись там, тоже играл роль лидера. С Фабьеном подписали контракт в октябре, однако ему нельзя было играть до января. У него была исключительно высокая репутация. Он был чемпионом мира 1998 года, чемпионом Европы 2000 года, только что помог «Манчестер Юнайтед» выиграть Премьер-лигу. Он сразу стал любимцем болельщиков, тем более что появление в «Марселе» было для него не первым: он уже весьма успешно играл здесь в 90-х годах. Фабьен был не из тех, кто болтает попусту. На собраниях он сидел и прислушивался к мнениям остальных. Подобно крестному отцу, он сначала выжидал, пока выскажется каждый, а затем произносил всего несколько слов – и остальные ему внимали. Иногда я вкратце записывал то, что он говорил или делал во время собраний, чтобы потом мы могли обсудить ту или иную проблему вместе. Фабьен никогда не стремился стать центром внимания, но все равно каким-то образом умудрялся управлять коллективом. Он оказал на меня серьезное влияние, и я многому научился за те несколько месяцев, которые мы провели в одном клубе.