Отдел деликатных расследований

До центра города она добралась на автобусе, а потом пешком – до Лилла Торг[2]. В ресторанах и барах было полно народу, и на улицах тоже. Это было именно то, что ей нужно, и вскоре она заметила молодого человека, из которого получился бы идеальный Сикстен. Он был примерно ее возраста, высокий – и определенно симпатичный. Вообще-то она даже усомнилась, не слишком ли он симпатичный. Ей хотелось, чтобы ей поверили, а Сигне могла решить, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но он сразу привлек ее внимание: открытое, пышущее здоровьем лицо – вообще-то как раз такие ей и нравились. Что же до его внешности – ей хотелось, чтобы они поверили, будто она сумела раздобыть себе молодого человека с лицом как у кинозвезды. Пусть знают, как жалеть ее или думать, будто она не может найти себе мужчину, уж тем более такого, который одним своим видом может вызвать пробку на дороге.

Молодой человек стоял со своими двумя приятелями рядом с баром: судя по всему, они поджидали кого-то еще. Один из них был весь в прыщах; другой, самый низкий из троих, был похож на херувима. Его лицо обрамляли светлые кудряшки, и вообще он напоминал четырнадцатилетнего мальчика из хора. Оба они не годились: это должен быть молодой человек, которого она сразу выбрала Сикстеном.

Она подошла к ним, держа в руке телефон, будто собиралась кому-то позвонить. Они заметили ее, и она, набрав в грудь побольше воздуха, шагнула вперед.

– Привет, вы мне не поможете?

Обращалась она при этом к Сикстену, и ответил ей тоже он:

– Да, конечно.

Бим обрадовалась, что он ответил ей по-шведски; по-английски она говорила неплохо, но предпочла бы иметь дело со шведским парнем. Ее воображаемый Сикстен уж точно был шведом.

– Мне нужно проверить телефон. Фотографии получаются какие-то размытые.

Молодой человек протянул руку:

– Давайте. Я эту модель не очень знаю, но можно посмотреть.

Она сделала еще шаг и встала рядом с ним.

– Попробуйте селфи, – сказала она.

Сикстен немного опешил, но после секундного колебания улыбнулся:

– Хорошо, значит, селфи. Вы и я. Ну-ка, придвиньтесь поближе.

Она придвинулась. Сработала вспышка, хотя она и сомневалась, что это так уж необходимо.

Она протянула руку, и он отдал ей телефон.

– Прекрасно, – сказала она. – Похоже, теперь всё работает.

Один из ребят, стоявших рядом – тот, что с прыщами, – отпустил в сторону какое-то замечание. Другой – мальчик из хора – что-то пробормотал в ответ. Их слов она не расслышала, да ей это было все равно: она уже получила то, что хотела.

На следующий день она показала селфи Сигне. Ее подруга, забрав у нее телефон, принялась разглядывать фотографию парня с Лилла Торг. Когда она, наконец повернулась к Бим, на лице у нее было выражение неприкрытого восхищения. И зависти.

– Как же мне не терпится поскорее с ним познакомиться, – сказала она.

Бим заметила ее завистливый взгляд. Фотография Сикстена возымела желаемый эффект: Сигне явно поняла все как надо – Бим, бедная, тихая мышка Бим, которая живет с мамой, обреченная на вечное одиночество Бим теперь встречается с парнем, каких обычно видишь на обложках журналов, с парнем, который может просто стоять, не шевеля даже пальцем, и выглядеть при этом чертовски сексуально. У Бим, у той самой Бим, которую Сигне вечно жалела из-за ее одиночества, у нее теперь был он.

В то же время Бим удивило, что Сигне ей завидует. Ведь она уже встречается с двумя молодыми людьми – ей что же, хочется встречаться с тремя? Или, сколько бы ты ни желал для друзей самого лучшего, никому не хочется, чтобы у них все было настолько хорошо? Бывают, конечно, отношения, которые требуют превосходства одной из сторон, и если равновесие нарушено, они становятся шаткими. Именно это, решила Бим, здесь и происходит. Сигне хотелось, чтобы Бим чувствовала себя неполноценной, потому что это каким-то образом повышало ее, Сигне, самооценку. Она была старшей, более успешной сестрой; она имела успех у парней; она раздавала советы и утешения. Отношения на равных ей были не нужны, и уж точно ей не хотелось, чтобы ее в чем-либо превзошли.