Отдел дознания (СИ)

— Подскажите, Дорошенко у вас именно десять тысяч просила?

— Нет, она тридцать тысяч просила, сказала, что хозяин, ну, то есть, Борис Константинович ей больше должен, но я ей не дала, сказала, что выручка была слабая в мою смену, мне только на сдачу осталось.

— Понятно. Так, а теперь подпишите здесь, здесь и здесь. Хорошо! И вот вам памятка, какие документы нужны, и нужны мне срочно.

— Так вы хозяину этот список отдайте, или самой Дорошенко, я то зачем буду ее бумажки носить?

— Так это ваши бумажки, уважаемая Лариса Демидовна! Мне завтра-послезавтра надо материалы отправлять прокурору, чтобы тот в суд их переправил, а от вас этих справок нет.

— Вы, товарищ следователь, выпили уже с утра, что ли? — дама зашмыгала носиком: — Или вы шутите так неудачно?

— Да какие шутки, Лариса Демидовна? Вы допустили растрату, ваш хозяин написал заявление, попросил органы разобраться, мы и разобрались…

— Но как я допустила? Она же сказала дать ей денег…

— Да мало ли, что она сказала? Она снаружи стояла, а вы внутри сидели, и денег она самостоятельно взять не могла. Вы ей эти деньги передали, она их из кассы не брала. Понятно вам? Я не могу привлечь к ответственности Дорошенко, а вот вас просто обязан.

В это время в дверь заглянул мужчина лет сорока пяти, одетый в кожаные брюки и пиджак из такого же материала.

— Лариса? А ты что здесь делаешь? — мужчина замер на пороге.

— Козел! — Лариса Демидовна вскочила, подхватила свою сумку и бросилась на выход, сметя мужчину в сторону движением могучего бедра.

— Лариса?! — «кожаный» морщился, потирая отбитый о косяк локоть,

— Лариса Демидовна! Вы список документов забыли, который вам послезавтра надо будет принести.

Бешенная фурия влетела обратно в кабинет, схватила со стола бумажку и показала «кожаному» средний палец: — А тебе, Борюсик, пусть жена теперь отсасывает…

Дождавшись, когда звук каблучков разъяренной «львицы» затихнет, я улыбнулся посетителю: — Как я понимаю, я вижу Бориса Константиновича? Присаживайтесь, у нас с вами будет интересный разговор.

Локация — там же, за час до окончания рабочего дня.

Лемешев появился под вечер, очевидно, узнав от своего приятеля Бориса Константиновича, что что-то пошло не по плану, он прибежал на работу, еле-еле опохмелившись и не закрыв «больничный».

— Дела давай! — судя по всему, Якову Рувимовичу было очень плохо, так как он боялся оторваться от косяка.

— Какие дела?

— Дела мои давай! — Лемешев попытался грозно зарычать и угрожающе шагнуть ко мне, но получалось это у него очень-очень плохо — ноги не слушались, голову мотала, как у младенца. Но он все же преодолел себя, сделал этот шаг и попытался ударить меня. Замах был на рубль, рука, которой дознаватель пытался опереться на сто, подломилась и Яшу повело вперед, в результате он не удержался на ногах и с деревянным стуком ударился головой о столешницу.

Мне эти игры пьяного дурака надоели, я поднял старшего товарища за шиворот, вывел на лестницу, ведущую вверх и легким пинком коленом под зад, придал Лемешеву ускорение, чтобы он мог преодолеть подъем, после чего, подумав пару минут, собрал все дела, запер кабинет и, с деловым видом двинулся на выход.

Яков Рувимович сидел на стуле напротив начальника отдела дознания, закрыв лицо ладонью и что-то негромко бубнил.

— Павел! Павел! Громов! — увидев меня, закричала Ольга Борисовна, но я сделав вид, что не услышал, пробежал мимо ее кабинета на улицу.

Я сел в машину, выехал со стоянки, и помчался по улице Полярников, стараясь побыстрее уехать. На светофоре на бросил взгляд в зеркало заднего вида — вдалеке, на тротуаре, напротив отдела, виднелась стройная женская фигура в голубой форменной рубашке и узкой юбке.

В РОВД я вернулся через полтора часа. Это время я… я просто ничего не делал, машину отогнал на улицу Первой революции, припарковал машину и просто сидел на скамейке в парке, глядя на деловитых белок и нахальных воробьев, что скакали вокруг скамейки в поисках вкусных крошек.

— Громов, ты где был? — Ольга Борисовна перегородила своим телом коридор, поэтому я просто был вынужден зайти в ее кабинет: — Я тебе кричала, ты мимо меня пробежал…

— Простите, задумался.

— Так сильно задумался? — ирония, не требующая ответа: — И куда ты так спешил?

— Встреча была с адвокатом.

— Понятно. А Лемешев на тебя рапорт написал, на имя начальника УВД…- и глаза с меня не сводит, отслеживая реакцию: — Что ты его избил. И в больницу поехал, «побои снимать».

— Хорошо. — я пожал плечами: — Можно, я пойду.

— Паша, ты слышала, что я сказала? Ты себя хорошо чувствуешь? — а теперь в глазах начальницы видно настоящее волнение. Все-таки, женщина она хорошая. Если бы не периодическое желание посадить меня на соответствующий шесток, цены бы ей не было.