Отдел дознания (СИ)

— И что, Громов, ты надеешься, что прокурор и суд в это поверит? — Ольга Борисовна постучала пальчиком по восьми делам о кражах из погребов, подготовленных для передачи в суд. Она открыла верхнее дело и, с сарказмом зачитала показания Славенюка: «Я воспринимал угрозы Попова, как реальные, испытывал сильное душевное волнение и страх за свою жизнь и здоровье.»

— А в чем проблема, Ольга Борисовна? — я пожал плечами: — Вы бы видели этого Попова, то же бы испытывали сильное душевное волнение.

— Но этот Славенюк ведь настоящий жулик, на нем пробы ставить негде!

— Ольга Борисовна, вы представьте ситуацию — вы спустились в погреб ночью, за чужим вареньем, зажгли фонарик, оборачиваетесь, чтобы хорошенько осмотреться, а за вышей спиной, в полуметре от вас окоченевшая покойница стоит и в глаза вам с укором смотрит. Мне Петр сказал, что он после этого ни в один погреб не спускался, и я ему верю. Давайте дадим человеку шанс, тем более, для меня лучше в этих делах один нормальный свидетель, чем еще один мелкий жулик.

— Ладно, черт с тобой. Когда дело по клевете закончишь?

— На следующей неделе постараюсь. — не моргнул глазом, соврал я.

— Давай, и вообще, поднажми, а то сентябрь закончится, а у нас показатели за квартал ни к черту.

— Я очень-очень постараюсь. — я был отпущен благосклонным взмахом начальственной ручки и поспешил к себе, в мой уютный подвальчик. Ольга Борисовна мне врала, очевидно, в педагогических целях. Показатели работы отдела дознания были вполне приличные, а давать слишком много дел в суд то же было чревато. Дашь слишком много раскрытых дел — на следующий год с тебя не слезут, пока ты не достигнешь этой цифры, плюс еще немножко, а таких показателей на следующий год ты можешь и не достичь, несмотря на героические подвиги, вот и получится, что ты рискуешь в следующем году получить по мозгам ровно за то, за что тебя хвалили в этом. Для меня главной проблемой было найти потерпевших еще примерно по сорока кражам из погребов, совершенных Поповым и перековавшимся, Славенюком, по которым было все готово, отсутствовали только заявления потерпевших, но я кажется придумал, как мне собрать эту анархическую публику в нужное мне время и получить от них заявления. Если я это сделаю, то в сентябре-октябре смогу заниматься своими делами, неся милицейскую службу в режиме «нон-стоп лайт», оставаясь в стройных рядах передовиков.

Незаметно подступили выходные. В субботу я появился на работе ровно на пятнадцать минут, показался ответственному от руководства и покинул место службы, держа под мышкой папку с бланками, с самым деловым видом. После этого приехал домой, напоил кофе, только что проснувшуюся, Наташу, загрузил ее и Демона в машину и повез в ближайший бор, собирать маслята. Найдя в лесу несколько гнилых стволов и пеньков, просто усеянных маленькими грибочками, мы быстро набрали корзину и поехали на дачу, проведать моих родителей и дочь, которая жила у бабушки с дедушкой. Маслята пошли на засолку, а собранные по дороге, разномастные сыроежки были зажарены в огромной чугунной сковороде с картошкой.

А в воскресенье, с раннего утра, пошел холодный, затяжной дождь, и мы, топя печку, просто романтично грустили, завернувшись в одеяла и стараясь пореже выбираться из теплой постели, под стук тяжелых капель по крыше и постанывания, спящего за диваном, Демона, который с наступлением календарной осени окончательно перебрался ночевать в дом. Вечером, под потрескивание огоньков пары свечей выпили, вполне приличного венгерского полусладкого вина «ВВ», из появившихся в продаже «тетрапаков» и пораньше завалились спать.

Понедельник. Локация — Завод.

— Добрый день, Григорий Андреевич. — я вошел в кабинет грозного директора и уселся за стол для совещаний.

— Ну и что расскажешь мне, дорогой товарищ Громов. — директор из отпуска приехал в пятницу, весь день и часть субботы гонял в хвост и в гриву инженерно-технический состав за допущенные за время его отдыха упущения и прочие грехи, а к понедельнику вполне успокоился, поэтому смотрел на меня с легкой, но опасной усмешкой.

— Дела наши идут вполне неплохо, но могут идти еще лучше. Самые слабые позиции юридической службы относятся к количеству полученных от должников реальных денег или ликвидных товарно-материальных ценностей…- начал рубить я правду-матку под удивленные взгляды босса: — Проводится определенная работа в этом направлении…

— Ты мне эту болтологию брось. — прервал мое словоблудие директор завода: — Ты мне конкретно скажи, когда будет гасится дебиторская задолженность.

— Она гасится. — мой взор был ясен и спокоен, я встретился взглядом с темнеющими глазами директора, но первый взгляд не отвел: — в настоящий момент наши методы и возможности исчерпаны, необходимы новые схемы работы.

— И какие новые схемы работы нам нужны? — отступил назад опытный босс, поняв, что у него будут просить денег.

— Сегодня вышел на работу в службу судебных исполнителей при районном суде мой хороший товарищ, что открывает нам новый горизонт возможностей по взысканию долгов с наших конкурентов, только…