Отдел «Т.О.Р.»

- Это одержимый, - криво усмехнувшись, ответил Сергей. - Не «ловец волны» вроде меня, а настоящий, классический одержимый. Тот, кто вместо «волны» поймал себе в хозяева очень нехорошую сущность. Сейчас, на этом рисунке, мы видим лицо человека, одержимого злым духом — почти нечеловеческое лицо, Аля права. Но «хозяин» из таких людей может легко уходить и приходить в любой момент, они для него открытая калитка. Сейчас он ушел. И поэтому Аля и видит закрытую дверь. А человек, в котором гостит эта нечисть, скорее всего, выглядит совершенно безобидно.

- Прямое попадание, - оценил Краснов, закрыв глаза и словно бы к чему-то прислушиваясь. - Почти стопроцентно уверен: именно так дело и обстоит. Только, кажется, это еще далеко не всё... там дальше длинная нить, которую еще распутывать и распутывать, но это после... ну да ладно, «довлеет дневи злоба его».

- Роза, моя учительница, умеет работать с одержимыми, да и знает о них немало, - поделилась Аля. - Я бы посоветовалась с ней. Не в церковь же идти.

- А отчего бы и не в церковь, кстати? - спросил Скипка. - Экзорцизм, отчитка... в церкви целый институт изгнания бесов.

- Ну да, там их изгонят, - скептически повернула голову Сочина. - Может быть. Если привести им того, в кого вселились. А нам ведь надо его найти для начала. Просто Роза на моей памяти дважды находила таких людей на улицах и изгоняла из них «подселенцев» буквально за несколько минут. Такое умение могло бы нам помочь.

- Хорошо, - решившись, кивнул Горячев. - Это надолго?

- Наверное, нет, - пожала плечами Аля. - Два часа на машине. Миша отвезет.

- Съездите, Аля, - согласно кивнул Краснов. - Не повредит. А мы пока пошевелим мозгами.

- А можно и мне зелья, пока не уехали? - извиняющимся тоном попросил Скрипка. - А то Игорь так спит, прямо завидно.

- Конечно, - улыбнулась цыганка, сразу доставая флакончик откуда-то из вороха юбок. - Во сне организм быстрее всего восстанавливается. Тебе как раз очень нужно, и подействует сразу же. Ну-ка...

Она с ловкостью фокусника добыла словно из ниоткуда серебряную чарку,  накапала туда из флакончика, развела чаем из стоявшей поблизости кружки Горячева.

- Пей, баро, - протянула чарку цыганка. - Сладких снов.

- Спасибо, - смущенно пробормотал Скрипка и выпил. Вкус оказался горький и древесно-вяжущий, словно кора дуба, но это сразу как-то ушло на второй план. Волна сонливости захлестнула его разом и унесла с собой.

Как он добирался до диванчика в комнате отдыха, запомнилось уже совсем смутно.

Глава 5.

 Цыганский поселок Трефолево под Москвой изначально цыганским, конечно, не был. Просто как-то само собой вышло, что цыган там всегда было много — не киношно-кочевых из «Табор уходит в небо», а оседлых, имевших свои, пусть плохонькие, дома и хозяйства. Цыгане всегда стараются держаться вместе, вот и трефолевская община была на диво сплоченной, здесь друг за друга держались и стояли горой, в случае чего. А так как деревни в России сами по себе хиреют и старятся (молодежь разъезжается по городам, пожилых всё меньше, ну и повальный алкоголизм не очень-то способствует), да еще и учитывая шумную и многочисленную цыганскую братию в соседях — в общем, ничего удивительного нет в том, что Трефолево в конце двадцатого века превратилось в деревню, населенную цыганами целиком и полностью.

Здесь были свои законы и свои исполнители этих законов. Поселковую администрацию заменил дом барона, полицейские в Трефолево бывали редко — натянутые отношения с силами правопорядка у цыган, как видно, в крови.

Черный джип, хищными обводами похожий на акулу, осторожно переполз хлипкий горбатый мостик через речку Трефолевку. Это был короткий путь с трассы, который знали только свои, поэтому детей здесь не было. Возле поворота на поселок, который обозначен на всех картах и навигаторах, всегда играла ватага чумазых ребятишек — и о визите кого бы то ни было в поселке всегда узнавали раньше, чем он успевал доехать до первых домов.

- Коровины отстроились, - одобрительно прогудел Миша, кивая куда-то влево. - Два месяца назад сгорел дом почти дотла. Роман помогал, все помогали — вот и отстроились совсем, как вижу.

- Миш, я не знаю Коровиных, - покачала головой Аля. - Не забывай, я же тут была последний раз пятнадцать лет назад.

 - Да, - легко согласился огромный цыган. - Всё забываю, что ты нечасто у нас бываешь. Но о тебе тут постоянно вспоминают.

История взаимоотношений Али Сочиной и цыган была совсем непростой. По крови она была русской с головы до пят, разве что черные, как вороново крыло, волосы создавали подобие специфической цыганской внешности. Как ей рассказывали, они достались ей от бабки — настоящей донской казачки. Впрочем, про свое настоящее происхождение Аля знала мало. Родилась она где-то в сибирской деревне, в многодетной семье. Из воспоминаний того периода в памяти остались лишь какие-то длинные бараки, в которых жили по несколько семей сразу, и диковинное слово «чудильник», обозначавшее такой барак; еще — огромная печь-титан, которую надо было заправлять снегом, чтобы она давала кипяток.