Отдел возмездия

— Затолкай их себе в задницу, эти услуги, — мрачно ответил я, потому что и в самом деле на мгновение задумался о том, чтобы согласиться на его предложение. Но нет, совесть потом ведь замучает, она и так мешала мне работать в прошлой жизни. — Я не такое уж и ценное приобретение, чтобы меня вербовать.

— Сейчас да, а потом ты можешь стать генералом, кто его знает, — вкрадчиво сказал Койот. — Соглашайся, останешься цел и невредим. Ты знаешь, какую казнь я тебе придумал? Времени у нас мало, насладиться процедурой мы не успеем. Ты сам себя прикончишь. Мы тебя поставим на горку снега с петлей на шее, а как только он растает, ты у нас будешь болтаться на веревке. Так что, если не хочешь себе такого конца, предлагаю хорошенько подумать.

Но нет, я уже справился с минуткой слабости.

— Конец, конечно, интересный, — сказал я. — Но я дождусь того момента, когда увижу тебя самого болтающимся на веревке. А подвешу ее я сам, уж будь уверен.

Койот рассмеялся и приказал приготовить все для экзекуции. Особо долго возиться не пришлось. Рыжий и гигант натаскали снега, утрамбовали его, а снайпер перекинул веревку через железные балки на потолке.

Мне связали руки и глаза, надели петлю на шею и поставили на вершине этой горки. Она вдобавок получилась еще и скользкой, так что я сразу чуть не упал с нее. Члены группы Койота весело рассмеялись.

— Ну как, ты не передумал, Бутов? — спросил Койот. Судя по звуку, он остался стоять на своем месте. — Даю тебе последний шанс остаться в живых.

— Пошел ты, псина вшивая, — буркнул я.

— Ну смотри, сам так решил, — сказал Койот, особо не расстраиваясь. — Тогда прощай, мы поехали за Курчатовым.

Я уловил перед собой знакомое благоухание духов с ноткой роз и клубники. Это, конечно же, была Сильвия.

— Милый, мне очень жаль, что мы расстаемся с тобой так печально, — прошептала она мне на ухо. — У нас с тобой есть о чем вспомнить, верно?

И легонько укусила за краешек уха. Я содрогнулся. Хорошо, что хоть не откусила полностью, с нее станется.

А затем все исчезло. Посторонние звуки полностью прекратились, остались слышны только мое дыхание и далекие гудки клаксонов машин на улице, дребезжание трамваев, иногда неясные крики, в общем, все то, чем постоянно дышит и живет любой крупный город.

На шее я ощущал затянутую петлю и понимал, что если сейчас оступлюсь, то она мгновенно затянется на моем горле. Что делать? Все произошло так быстро и внезапно, что я не знал, как теперь быть. Вот уж действительно безнадежная ситуация.

Сначала я подумал о том, что с момента попадания в этот мир так и не успел завести в кем-либо какие-нибудь мало-мальски ценные отношения. Никакого товарищества или дружбы. Даже девушка, с которой мне удалось заняться любовью, оказалась предательницей. Это я к тому, что если сейчас я и погибну, то некому, скорее всего, будет даже и всплакнуть над моей могилой. Зверь, наверное, сокрушенно покачает головой, а потом и забудет уже через несколько минут, занятый ежедневными насущными заботами.

Как, впрочем и в той, прошлой жизни. Там у меня тоже не осталось друзей, любимых девушек и родственников. Мысли мои незаметно перенеслись обратно туда, в прошлую жизнь, которая оказалась вдруг так далеко. Интересно, если я сейчас тоже погибну, будет ли мне дан еще один шанс для того, чтобы все исправить? Внезапно сейчас, стоя с петлей на шее, я отчетливо понял, что сюда попал именно по замыслу неких могущественных потусторонних сил, которые хотели, видимо, чтобы я исправил ошибки своей прошлой жизни.

Затем я принялся вспоминать эти свои ошибки. По большому счету, помимо множества мелких, я совершил три свои самые крупные, за которые и расплачиваюсь теперь, стоя здесь с петлей на шее. Какие это ошибки?

Во-первых, самой главной ошибкой было именно то, что я был беспечен и горделив. Родился я в Твери, там же провел обычное детство, как и миллионы других мальчишек в нашей стране, а потом поступил учиться на технолога, только для того, чтобы получить диплом о высшем образовании. Помыкавшись без работы, я в конце концов, сменил кучу разных профессий и специальностей: трудился и официантом, и барменом, и курьером, и таксистом, и даже работником зоопарка.

Затем я связался с наркотиками, вернее, продолжил работу курьера, развозя запретный дурман клиентам в Москве и в области. У меня появились некоторые деньги, родителям и девушке Лене я говорил, что работаю менеджером в банке. Появились средства и для того, чтобы заняться моими любимыми делами: охотой, рыбалкой и любительским альпинизмом.

Я чувствовал себя на седьмом небе от счастья, особенно после того, как меня повысили с должности обычного курьера до куратора группы таких бегунков. Под моим началом было десять человек, за которыми я должен был следить. Это усугубило мою беспечность и гордыню. И я совершил другую свою ошибку, потеряв над собой контроль.