Отдых с последствиями

— Не кричи, не то в соседней комнате тебя неправильно поймут, — хохотнул, и пока я боролась с негодованием, продолжил: — Но мне льстит, что у тебя сложились правильные впечатления.

— Нет, ты нормальный? — прошипела, ткнув ему в грудь ногтем. — Твои друзья и так меня уже истеричкой, наверно, считают, теперь еще и это, — застонала в отчаянии.

Блин. В более неудобной ситуации давно не оказывалась. Так и подмывало сказать следом что-то гадкое, но вовремя прикусывала язык. Как бы там ни было, Рос отвлекал от плохих мыслей.

— Выдохни, там только мелкая. И, зная ее как облупленную, уверен, то она уже видит десятый сон.

Я расслабилась, веря мужчине. Неожиданно даже для самой себя, обняла его и прислонилась щекой к груди. Так и лежали в тишине еще некоторое время. Это казалось слишком правильным и до жути пугало. Вроде же не хотела сближаться, а теперь сама все перечеркнула.

— Марин, — я вздрогнула от тихого шепота.

— Что?

— Ты ведь не специально бросилась мне под колеса?

Вопрос вогнал в ступор. Чуть отстранившись, задышала глубже, припоминая тот идиотский день и мой неосознанный поступок.

— Нет. Я до жути боюсь попасть под машину. Всегда предельно осторожна перед светофором, а на «зебре» и вовсе перехожу только в том случае, когда кто-то рядом есть. Просто в тот день... — ком мешал продолжать рассказывать.

Я напряглась, точно струна, не желая вспоминать. А уж рассказывать и подавно.

— Ты плакала, — я не слышала в словах упрека.

Поколебавшись с минуту, рискнула высказаться. Хуже уже точно не будет. Наверно...

— Понимаешь, все дело в том, что я сильно привыкаю к людям. Не ко всем, но если такое происходит, то потом для меня расставание очень болезненно. Не знаю, полюбила ли я Диму, или то была только влюбленность, но очень больно стало слышать от него слова о расставании. Словно ножом по сердцу. Вот и не сдержалась. Почему решила, что на дороге есть «зебра», не знаю. Веришь, после твоих слов мне стало не по себе...

Рос хотел что-то сказать, но я прижала к его губам пальчики. Еще не все высказала... Чувствовала, что нужно выплеснуть абсолютно все и потом будет легче.

— Как-то в детстве мы с родителями, дядей и тетей гуляли в парке. Я носилась, как угорелая, никого не слушала и ненароком выбежала на проезжую часть. Видела, как на меня с бешеной скоростью летит машина. Не было ни единого шанса, что она не заденет меня. Это я уже поняла по мере того, как взрослела. Тот день еще долго преследовал меня в кошмарах.

— Но ведь затормозил? — пока я собиралась с духом, Рос неуверенно спросил.

— Нет... — мой голос надломился. — Меня спас дядя. И... он погиб под колесами.

Слезы градом покатились по щекам, и по телу прошелся озноб. Почти что задыхаясь, позволила Росу обнять себя и утонула в тепле его тела, вдыхая изумительный мускусный аромат кожи.

ГЛАВА 22

Я видала его, улыбчивого и довольного жизнью. Стройная фигура, высокий, с гордо поднятой головой. Темные волосы блестели на палящем солнце. Громко смеясь, он распахнул руки и подзывал к себе.

— Давай-ка, юная леди, иди ко мне! — вроде и сказано было с игривостью, но распознать панику в голосе удалось.

Почему? Все ведь хорошо! Мы играем. Я убегаю, он догоняет. Так? Да! Волна жуткой дрожи и паники вихрем проскользнула мимо меня, и коленки задрожали. Ощущая липкий страх, тянущийся острыми колючками по позвоночнику, вздрогнула. Что это со мной?

— Мариша, уйди оттуда, сейчас же! — рявкнул дядя, с опаской поглядывая мне за спину.

Противясь его словам, стремглав бросилась бежать, даже не смотря, куда бегу и почему. Что-то толкало на безрассудный поступок. Это ведь игра! Пускай догоняет! Былой веселости не чувствовалось. Раж сошел на нет, стоило мне шокировано уставиться на проезжую часть. Вот теперь самое время визжать от страха и паники, захлестывающей сознание. На заднем плане отчетливо слышались крики и вздохи, а я все смотрела на машину, летящую прямо на меня и плакала. Нет! Не хочу... Мама... я хочу домой! Сердечко шумно стучало в груди, дыхание сбилось. Глотая слезы, закрыла ладошками глаза и все звала маму. Мне стало так страшно, что истерика подбиралась все ближе, норовя утащить в самую темную потаенную комнату. Она пугала до жути.

Дальше меня отшвырнуло в сторону, и крик самопроизвольно сорвался с губ. Коленки, ладони и правая рука горели огнем, и я подвывала, не понимая, откуда взялась такая дикая боль.

Крики стали еще более различимыми и громкими. Визг тормозов ворвался в сознание и причинил небывалый дискомфорт. Желая посмотреть, что же происходит, медленно распахнула глаза и застыла.

— Нет! — взвизгнула и забилась в рыданиях.

Мой дядя... Он лежал на асфальте и истекал кровью... Возле него уже собрались люди и что-то говорили.

— Марина! — кто-то тряс за плечо, вырывая из этого фильма ужасов.

Нет, нет, нет! Этого не может быть! Он умер! Дядя просто спит!

— Он спит! Не мешайте ему! — мой голос охрип.

— Да проснись же ты!

Тот, кто со мной общался, казался смутно знакомым. Хотелось следовать за ним, довериться...

— Давай, открывай глаза, это лишь сон, — мягко мурлыкая на ушко, умолял он.