Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том I

Особенно среди русской молодежи, побывавшей в западно-европейских университетах, радикальные теории передовой французской публицистики пользовались громадным авторитетом. Мабли с его теорией демократического представительства и подчинения власти исполнительной органам законодательства, как нельзя лучше удовлетворял политическим запросам молодого поколения. Кружок Радищева и его друзей всецело был захвачен французским радикализмом. Так, в примечаниях к переводу книги Мабли «Размышления о греческой истории» Радищев писал: «Если мы уделяем закону часть наших прав и нашей природной власти, то дабы оная употребляема была в нашу пользу: о сем мы делаем с обществом безмолвный договор. Если он нарушен, то и мы освобождаемся от нашей обязанности. Не правосудие государя дает народу, его судии тоже, и более, над ним право, какое ему дает закон над преступниками. Государь есть первый гражданин народного общества». К радикальной интеллигенции по своим политическим взглядам принадлежал и Д. И. Фонвизин, доказывавший, в составленном им рассуждении, опасность неограниченной верховной власти и необходимость установления «непременных государственных законов», без которых «непрочно ни состояние государства, ни состояние государя». Являясь так же, как и Радищев, сторонником договорного начала происхождения государства, он полагает, что подданные имеют право низвергнуть власть, дурно исполняющую свое назначение. Вернувшись из своего второго путешествия в 1788 г., Фонвизин в одной журнальной статье, которая, впрочем, тогда не была напечатана, выражает желание, чтобы и у нас было «народное собрание», в котором обсуждались бы законы и установлялись налоги, и которое судило бы о поведении министров.

А. Н. Радищев. (С портрета в Саратовском музее)

В последние годы перед революцией в русском обществе повышается спрос на переводную литературу, не исключая и довольно серьезных произведений политической мысли. Однако французское влияние в России не ограничивалось одними книгами. На многих представителей молодого поколения оказали сильное воздействие иностранцы-гувернеры, с вполне сложившимся радикально-философским мировозрением. К таким лицам следует отнести воспитателя молодого гр. Строганова Ж. Ромма, будущего ярого монтаньяра. Сеже, гувернера в доме гр. Толстого, бывшего позднее секретарем женевского революционного комитета, и пруссака Брюкнера, «истого вольтерьянца» — наставника молодых князей Куракиных. От своих наставников молодые русские аристократы усваивали демократическую тенденцию, а из чтения книг они получали такие детальные сведения о Париже, что могли, подобно гр. Бутурлину, никогда в нем не бывавшему, описывать его в самых мельчайших подробностях.