Отечественные спецслужбы и Красная армия. 1917-1921

Первым о контрреволюции в Морской регистрационной службе доложил направленный в МРС член ВЦИК В.Э. Кингисепп. Непонимание Кингисеппа вызывали многочисленные свидетельства ненужности и даже вредности МРС[569]: ²/₃ агентурных сводок были в лучшем случае бесполезны; МРС считала достойным предметом агентурной разработки партийную печать и деятельность Л.Д. Троцкого, в очернении которых превзошла подпольно издаваемые контрреволюционерами «информационные листки»; использовала для составления сводок достойные обывателей слухи. Естественно, Кингисепп яро отстаивал необходимость сосредоточения всей контрразведки в руках ВЧК, ликвидации военно-контрольных органов и Военно-морского контроля с передачей оперативно-розыскных функций «особым секретным отделам при президиумах чрезвычайных комиссий» и переводом «надежного» личного состава на положение обыкновенных стукачей — «осведомителей». Также примечательно, что в составленном осенью 1918 г. докладе нет ни слова об Отделении военного контроля Оперода Наркомвоена:

«Состоящий в распоряжении Президиума ВЧК член ВЦИК В.Э. Кингисепп — председателю СНК В.И. Ленину, председателю Президиума ВЦИК Я.М. Свердлову, председателю РВСР Л.Д. Троцкому и заместителю председателя ВЧК Я.Х. Петерсу

Не позднее 3 ноября 1918 г.

ПРЕДСЕДАТЕЛЮ СОВНАРКОМА т. В.И. ЛЕНИНУ,

ПРЕДСЕДАТЕЛЮ Всероссийского] ЦИК т. Я.М. СВЕРДЛОВУ

ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ВЫСШЕГО РЕВОЛЮЦИОННОГО ВОЕННОГО СОВЕТА т. Л.Д. ТРОЦКОМУ

ЗАМЕСТИТЕЛЮ] ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ВЧК т. ПЕТЕРСУ

Докладная записка о военно-морском контроле и Регистрационной службе Морского Генерального штаба_[12]

В связи с некоторыми арестами в Петрограде [и] в Москве_[13] были арестованы Всероссийской] чрезвычайной] комиссией начальник Регистрационной службы Генмора А.И. Левицкий, его помощник Сыробоярский_[14]. Независимо от данных, послуживших основанием к аресту, ознакомление с делами морской контрразведки, допрос означенных лиц, допрос начальника морского контроля А.К. Абрамовича[570] обнаружили вопиюще бутафорский и явно предательский характер работы морской контрразведки Генмора.

Один из наиболее утонченных и радикальных приемов борьбы против контрразведки противной стороны — это обезвреживание противника не путем физического его изъятия, а подкидывания противнику своих людей в качестве сотрудников, которые, создавая видимость работы, однако, достоверных реальных сведений не дают.

В отношении нашей контрразведки Генмора этот эффект достигнут с избытком. Морская контрразведка за весь 1918 год не произвела ни одного ареста ни одного шпиона, не дала никаких сведений о противнике на Северном и Восточном наших фронтах, если не считать агентурных сведений, напр[имер], такого свойства:

1) От 16 сентября 1918 [г.]: “По агентурным сведениям, за последнее время в Архангельске высадилось до 40 000 американских войск, а германцы в количестве до 50 000 чел. двигаются на Повенец”.

2) От 23 сентября] и 3 окт[ября] 1918 [г.]: “Агенты” сообщают, будто союзнический десант обошел Котлас, а чехословаки соединились с ними. Этими сведениями исчерпывается информация морской контрразведкой Генмор о силах и продвижениях англо-французов и чехословаков.

Наряду с этой крайней скудостью данных об англо-французах, “агентурные” сведения о немцах и финской белой гвардии многочисленнее, что явно указывает на ориентацию этих господ. Достоверность этих сведений мною еще проверена быть не могла, однако Алармисткий_[15] характер их порой несомненен.

Военно-морской контроль в течение всего 1918 года работал не на того хозяина, от которого получал кредиты по сметам Генмора. Для чего необходимым были Генмору, например, следующие сведения:

3) Агентурные сведения от 7 сен[тября] [1918 г.] сообщают: “Как сообщают официально из Саратова, в недалеком будущем штаб советских войск предполагает по стратегическим соображениям предпринять наступление на ст. Алтата (по жел[езно] дор[ожной] линии Саратов — Уральск), остановка лишь за оружием (необходимо до 10 000 винтовок), которое высылается.

По имеющимся сведениям, наркомвоен ТРОЦКИЙ 5 сентября выбыл на Казанский фронт[571]; в составе поезда 60 вагонов, эшелон составляет до 1000 чел. и следуют броневые автомобили, мотоциклеты, пулеметы, артиллерия, снаряды, моторы и проч[ее]”.

4) От 22 августа [1918 г.]: “Из числа расположенных в Москве частей Красной армии выразил желание отправиться на фронт 1-й Образцовый советской полк[572].

В Москве вводятся чрезвычайные строгости, издан приказ немедленно арестовывать всех подозрительных лиц — в особенности в военном платье, просматривать документы и препровождать задержанных в ВЧК”.

5) От 7 сентября [1918 г.]: “В Костромской губ[ернии] белогвардейцами, переправившимися через Ветлугу в 10 вер[стах] ниже Варнавина и в 5 вер[стах] выше его, занят после схватки г. Варнавин. В Костроме произошло восстание против Советской власти;