Отель

Они поднялись на служебном лифте на два этажа и оказались в помещении, как две капли воды похожем на то, которое они только что покинули. Отсюда поступало около двух тысяч блюд в три банкетных зала и дюжину отдельных кабинетов. Работа здесь шла в таком же дьявольском темпе, как и внизу.

– Как вы знает, мсье, у нас сегодня сразу два большой банкет. В Большой бальный зал и в Бьенвиль.

– Да, – кивнул в ответ Питер, – для конгресса стоматологов и конгресса «Голден-Краун Кола». – Взглянув на вереницу блюд, отправляемых в два конца большой кухни, Питер заключил, что сегодня гвоздь программы у врачей – жареная индейка, а у продавцов колы – камбала на пару. Команды поваров и поварят накладывали еду на тарелки, ритмично, как машина, добавляли овощи, потом быстрым движением накрывали их металлическими крышками и ставили на поднос официанту.

По девять тарелок на поднос – согласно числу участников банкета за каждым столом. По два стола на официанта. По четыре блюда на каждого участника банкета плюс булочки, масло, кофе и птифуры. Питер подсчитал: каждому официанту придется не меньше двенадцати раз с тяжело нагруженным подносом проделать путь из кухни в зал, а то и больше, если клиенты потребуют чего-то еще или если поставят дополнительные столики, как это иногда случается во время таких крупных приемов. Не удивительно, что к концу вечера некоторые официанты выглядят вконец измотанным и.

Менее усталым будет разве что метрдотель в белоснежном галстуке и фраке. В эту минуту, словно полицейский на посту, он стоял в центре кухни и руководил потоками официантов, двигавшихся в обоих направлениях. Заметив Андре Лемье и Питера, он тотчас направился к ним.

– Добрый вечер, шеф, добрый вечер, мистер Макдермотт. – Питер понимал, что, несмотря на более высокое положение, которое он занимал в гостиничной табели о рангах, на кухне существует своя субординация и метрдотель поступил согласно ей, обратившись сначала к дежурному старшему повару.

– Сколько сегодня ужинов, мистер Доминик? – спросил Андре Лемье.

Прежде чем ответить, метрдотель заглянул в листок бумаги.

– «Голден-Краун» дали заявку на двести сорок человек – на столько мы и накрыли. Похоже, они все уже сидят.

– Ну, это публика дисциплинированная, – включился в разговор Питер. Они ведь на жалованье у компании. А вот стоматологи – другое дело. Эти, пожалуй, разбредутся, и многие вообще не явятся на банкет.

Метрдотель кивнул в знак согласия.

– Я слышал, они крепко выпивают в номерах. Лед шел нарасхват, и в буфете подходят к концу запасы содовой. Мы считаем, это может отразиться на ужине.

Главная загвоздка всегда в том, сколько порционных блюд готовить для банкета. У всех троих от этого пухла голова. Конечно, организаторы съездов называли отелю гарантированный минимум, но на деле реальное количество участников могло меняться на сто и даже на двести человек в ту или в другую сторону. Никто не мог заранее предсказать, сколько делегатов предпочтут стихийные вечеринки в узком кругу официальному банкету и сколько из них явятся на банкет под самый занавес.

Для каждой гостиничной кухни последние минуты перед началом большого банкета были самыми напряженными. Тут-то – в наиболее критические минуты и выявлялось, хорошо или плохо поставлено дело.

– А какая цифра стояла в заявке? – спросил Питер метрдотеля.

– У стоматологов – пятьсот. Примерно столько уже сидит в зале, и мы начали их обслуживать. Но они все подходят и подходят.

– Вы подсчитываете вновь прибывших?

– Я специально послал в зал человека. Кстати, вот он.

В эту минуту у служебного выхода в Большой бальный зал показалась фигура распорядителя в красном смокинге, который, проталкиваясь сквозь толпу своих коллег, влетел на кухню.

– Скажите, а в случае необходимости вы можете изготовить дополнительное количество блюд? – спросил Питер у Андре Лемье.

– Пусть мне только скажут, мсье, сколько требуется, а уж там мы горы свернем.

– Похоже, что нам придется обслужить еще человек сто семьдесят, сказал метрдотель, посовещавшись с распорядителем. – Целое нашествие! В зал уже выносят дополнительные столы.

Как всегда в подобных случаях, критическая ситуация наступала без предварительных уведомлений. Однако сейчас творилось нечто из ряда вон выходящее. Сто семьдесят дополнительных ужинов, которые к тому же требовались немедленно, – с такой нагрузкой любой кухне нелегко справиться. Питер повернулся было к Андре Лемье, но обнаружил, что молодого француза уже нет рядом.

Помощник шеф-повара ринулся в самое пекло, словно снаряд, выпущенный из катапульты. Он мелькал то тут, то там среди своей команды, пулеметной очередью строча приказания: «Младший повар – на главную кухню! Взять семь индеек, которые жарятся на завтра – их утром хотели подавать холодными». В разделочную: "Запасов не жалеть! Быстрее, быстрей! Режьте все подряд!..