Отель «Белый носорог»

Он поскользнулся, не заметив узенького ручья, и стрельнул взглядом назад. Началось! Предводитель масаи сделал резкий рывок, оставляя других далеко позади. У Кариоки закололо в легких. Он сделал над собой усилие и начал бегом карабкаться на холм в надежде увидеть впереди их лагерь и, свистнув в латунный патрон, предупредить Энтона. Но спринтер-масаи дышал ему в затылок. Добежав до вершины, Кариоки резко остановился и обернулся; грудь его вздымалась. Он метнул копье — масаи удалось увернуться, но он споткнулся, и это дало Кариоки возможность увеличить разрыв.

Кикуйю выбился из сил. Его душила злость: в лагере никого не оказалось. В точности как на войне. Разве можно положиться на белого?

Пробегая мимо лагеря, Кариоки зацепился правой ногой о кривой корень дерева. Пока он пытался встать, сверху на него обрушились сразу три дикаря. Он яростно защищался и не понимал, почему он еще жив. Один выхватил его «сими» и начал выводить у него на животе специфический узор из длинных линий и точек. Так масаи клеймили плененных женщин. Итак, ему уготована не смерть, а лютый позор, страшное надругательство. Он попытался вырваться; вожак масаи ударил его по шее тупым концом своего копья. Кариоки затих. Остальные продолжили свое гнусное занятие. Эх, если бы с ним шел не Тлаги, а собрат-кикуйю, такого не случилось бы. Один масаи поднес нож к его лбу. Кариоки обжег вожака полным ненависти взглядом. Тот спокойно стоял одной ногой на земле, а другой придавил колено своего противника. Рукой он опирался на копье.

Внезапно раздался взрыв, и копье выпало из рук вожака. В мгновение ока среди масаи почему-то оказался Энтон. Он оглушил одного дикаря прикладом винтовки, схватил за горло другого и вырвал у него «сими». Тем временем Кариоки прыгнул на вожака масаи и, распластав на земле, сделал у него на лбу две глубоких разреза. Остальные бросились бежать.

— Стреляй, Тлага! — завопил Кариоки. — Убей их всех!

— Нет, мой друг. И этого мы тоже отпустим. Нас ждет долгий путь и целые орды дикарей. Ты в порядке?

Энтон протянул руку, чтобы помочь последнему масаи подняться. Тот предпочел уползти на четвереньках. Над бровями сочилась кровь. Не выпуская из рук свой «меркель», Энтон вернул дикарю копье. Вскинул винтовку. И на глазах у врага выстрелом расщепил пополам ветку дальнего куста. Масаи словно ветром сдуло.

— Ты должен научиться вовремя убивать, — раздраженно произнес Кариоки. — Убить масаи — долг настоящего мужчины.

Ладно, добавил он про себя, парень все-таки не уклонился от схватки.

Кариоки стал яростно натирать раны на животе пеплом от костра, стараясь затушевать позорный знак. Какая девушка захочет заклейменного мужчину?

Энтон поднял свои пожитки и пошел дальше на запад.

Много часов спустя, когда зашло солнце, они приблизились к гряде облаков, спускающихся с гор. Энтон указал винтовкой на группу из нескольких деревьев среди огромных валунов. Внезапно один валун пошевелился.

— Антилопа-канна! — прошептал Кариоки. И поразился той ловкости, с которой Энтон пополз по-пластунски в направлении движущегося силуэта. Где он мог этому научиться?

Это и впрямь оказалась гигантская антилопа с остроконечными рогами длиной приблизительно в семь футов. Она паслась себе, преспокойно ощипывая деревья. Ветер дул от двоих мужчин в ее сторону. Канна подняла голову, принюхалась и отступила в сторону. Энтон вскочил на одно колено и выстрелил с плеча. Антилопа дернулась и рухнула на землю. Она даже не стонала, а охала, как старик, и дрыгала длинными ногами в воздухе. Кариоки подбежал и перерезал ей горло.

— На этот раз, Кариоки, нам придется тащить костер к животному.

Энтону очень хотелось, чтобы Кариоки его похвалил, и он страшно обрадовался, когда тот одобрительно кивнул. Неважно, что он так и не поблагодарил товарища за спасение от масаи. Главное — на этот раз Энтон вмешался в ход событий, пусть даже с небольшим опозданием. Не так, как в давнем случае с Ленаресом.

Вскоре среди камней на продолговатом уступе заполыхал огонь. С одной стороны пушистые облака образовали что-то вроде стены из ваты. Энтон приблизился к антилопе с ножом. Его особенно поразили мощная холка, мохнатый подгрудок и великолепные бока с белыми полосками. Только голова казалась непропорционально малой для столь могучего зверя. В открытых карих, почти живых глазах застыло умоляющее выражение. Несмотря на голод, Энтон никак не решался пустить в ход клинок.

Отерев нож пучком сырой травы, чтобы не осталось следов от крови масаи, Кариоки распорол антилопе брюхо. Потом вырезал грудинку.

— Запомни, Тлага, мясо антилопы-канны — лучшее из лучших. Даже поганые, пьющие кровь масаи иногда лакомятся им. Они называют канну «Божьей скотиной» — это единственное, в чем они не ошибаются.

Они отнесли потроха подальше от лагеря — чтобы не привлечь льва или гиену. Для цыган такой проблемы не существовало: дворняжки быстро уминали отходы. Вдвоем разделали тушу. Орудуя ножом, Энтон постоянно чувствовал на себе испытующий взгляд кикуйю. Обернув брезентом, они подвесили куски мяса антилопы к дереву.