Отель для нечисти, или Любовь на его голову (СИ)

— Люба! Ты вовремя, иди к нам, — обрадовалась Зарана, едва меня завидев, а Милана весело улыбнулась и подбежала, чтобы обнять и меня тоже.

Я покачала головой и ласково потрепала её по волосам, но рядом с девчонками не остановилась, целенаправленно топая в сторону Арда.

— Нам нужно серьёзно поговорить, — решительно выдохнула я, борясь с желанием зажмуриться.

Милана испуганно ахнула и дёрнула меня за руку, сразу осознав, к чему всё идёт.

— Не нужно! — практически прошептала она, отчаянно дёргая меня за рукав, но я аккуратно разжала её пальцы и покачала головой, приобняв за плечи.

— Сейчас, — повторила с нажимом, глядя в удивлённые глаза Арда.

— Нет! — выкрикнула Милана и, развернувшись, вдруг бросилась в лес, стремительно скрываясь за ближайшими кустами.

— Что происходит? — нахмурился Ард и отбросил лопату, собираясь бежать за ней следом, но я вскинула руку и быстро проговорила:

— Я сама.

Вздохнув, мысленно выругалась и рванула за лисой, прислушиваясь к треску веток и громким рыданиям.

— Милана, стой! Подожди, давай поговорим, — звала я её, перелезая через корявые корни и ныряя под низкие, нависающие над землёй ветки. — Да стой же ты, несносная девчонка!

Вот только с тем же успехом я могла бы разговаривать с деревом, потому что Лана меня не слышала или просто не хотела слышать. В какой-то момент я едва не пожалела о том, что не позволила Арду пойти следом — куда мне было угнаться за вёрткой, шустрой девчонкой, что белкой скакала там, где мне нужно было пригибаться или боком пролезать между стволами. Но, рано или поздно, всё заканчивается. Закончился и наш бег по пересечённой местности.

Милана выдохлась и забилась под выступающие корни огромного дерева, сверкая на меня оттуда влажными от слёз глазами.

— Милая, вылезай, — присев рядом с деревом на корточки, позвала её я. — Давай поговорим.

— Не хочу! — словно, дикий котёнок (или правильнее говорить — лисёнок?) прошипела она. — Ты всё равно меня не послушаешь и сделаешь всё по-своему!

— А ты попробуй, — устало вздохнула я.

Она отчаянно замотала головой и забилась в нору ещё глубже, а я с трудом сдержала желание прикрикнуть на неё или побиться головой об один из мощных корней. Наплевав на чистоту и целостность одежды, плюхнулась прямо на мох пятой точкой и поставила на согнутые колени локти, подперев ими голову.

— Как знаешь, — спокойно сказала девочке. — Значит, так и будем здесь сидеть.

Милана фыркнула и гордо промолчала, а я украдкой постаралась осмотреться, пытаясь понять, куда нас занесло. Выводы были неутешительные. Во-первых, мы заблудились. Здесь не то, что тропинок, а даже просветов между деревьями практически не было. Во-вторых, судя по исполинским размерам стволов, мы, петляя, оказались в северо-западной от отеля части леса, куда даже дядька Залик предпочитал не заглядывать, утверждая, что теряет там силу и ориентацию в пространстве. Это Леший-то!

Когда я вышла из здания, было около трёх часов пополудни. С полчаса я наблюдала за Ардом и компанией, и ещё час-полтора гонялась по лесу за шустрой Миланой, совершенно забыв обо всём. В лесу темнеет гораздо раньше, особенно, в таком густом, а значит, у нас есть часа три, не больше, чтобы выбраться отсюда или дождаться помощи. Учитывая, что я совершенно не ориентируюсь в таких местах, а Милана, хоть и оборотень, но ещё маловата, вывод можно сделать один — мы в заднице.

— Долго ты собираешься дуться? — ещё минут через десять спросила я, понимая, что сидеть тут вот так — слишком глупо.

— Столько, сколько потребуется, чтобы ты пообещала, что не будешь ничего рассказывать Арду в ближайшие дни, — проворчала Милана, хлюпнув носом, и размазала оставшиеся от слёз грязные дорожки по лицу.

Глава 12

— Что за ребячество? — вздохнула я и попыталась до неё достучаться: — Пойми, милая, этим обманом мы делаем всем только хуже. Рано или поздно, господин проверяющий узнает правду. Но, одно дело — водить его за нос, держа на расстоянии, а другое — заставить поверить, что мы — настоящая семья. Он не простит. И, подумай, что будет, если ты к нему привяжешься, а он исчезнет или причинит тебе, пусть и невольно, душевную боль, пылая жаждой мести?

Конечно, я не думала, что Ард отыграется на ребёнке, но кто его знает, на самом деле.

— Я и к тебе привязалась, — внезапно сказала Милана так тихо, что я услышала только чудом. — Что будет, когда исчезнешь ты? Или хочешь сказать, что останешься здесь и будешь дальше играть роль любящей мамочки?! — в последних словах прозвучала смесь настолько противоречивых эмоций, что я сама едва не заплакала.

Там было всё — вызов, злость и недоверие, затаённый страх и почти болезненная надежда, что сбивала дыхание и переплетала остальные эмоции в тугой комок, подчёркивая их ещё больше. Но, самое ужасное, что я и сама испытывала что-то похожее.