Отель «Китовый райк»

Почему-то сейчас, сидя в мягком кресле своего шикарного прозрачного номера-домика, ей стало до боли жалко профессора и захотелось вернуться к нему домой, не смотря на всю эту красоту вокруг и договоренности. Ведь им действительно от нее было только что-то нужно. Ни один из тех, с кем она тогда была в миссии дилетант, ни Зина, ни Алексей, ни тем более Эндрю, никто за три года ей так и не позвонил и не спросил, как она, чем живет, нужно ли ей что-то. Иногда, в промежутках между гастролями и концертами, приходили смски от Феликса, но лишь первый год. Потом их становилось все меньше, а за последний год он и вовсе не написал ей ни разу.

Круглые, прозрачные сферы выходили своими маленькими террасами на берег Баренцева моря. Между собой они были соединены деревянными дорожками приличной ширины, при желании там могли спокойно разъехаться два местных электромобиля. Передвигались по ним и служащие отеля на небольших грузовичках, и туристы на легковых электромобилях, что стояли у каждой сферы на специальной парковке. В отличие от южных машинок, эти были полностью закрытыми, видимо, для комфортного передвижения в разное время года.

Ощущение от прозрачных домиков было странным. Сейчас, она видела, как в соседней сфере распаковывает чемодан одна из ученых, Анна Крапивина. Женщина выглядела усталой и даже немного злой, о чем свидетельствовали ее нервные движения, сменяющимися долгими паузами. Она постоянно набирала номер телефона, но, судя по всему, не дозванивалась и расстраивалась еще больше. Зина дала почитать Стасе обо всех их подопечных, конечно, кроме неожиданного нового члена группы, Милы. Из отчетов она знала, что Анна не замужем и никогда не была, у нее есть ребенок, мальчик семнадцати лет, но даже если бы она не знала заранее, то прочла бы все в облике женщины сама.

Стройная и спортивная фигура, для ее сорока четырёх лет просто шикарная, естественно, это результат долгих занятий в спортзале. Замужняя, работающая женщина обычно не может себе позволить тратить на себя столько времени. Если сюда еще и приплюсовать парикмахера – короткая стрижка требует частого посещения парикмахерской, уж Стася-то знала – и конечно же косметолог, которого Анна посещает не реже двух раз в неделю, то получается очень много времени. Ну и, конечно, спортивная сумка с эмблемой популярной компьютерной игры кричала, что женщина явно не купила ее себе, а позаимствовала у сына-подростка.

Станислава почувствовала, будто подглядывает за женщиной, хотя и не была в этом виновата, прозрачные стены комнаты-домика были здесь у всех, и не она это придумала.

Поэтому, повернув голову в другую сторону, она осознала, что ничего не изменилось, только теперь она подсматривала за мужчиной. Главный их подопечный, Борис жил слева от Стаси, так распределила Зина. Она вспомнила, как мужчина нервно на нее сегодня отреагировал, скорее даже не на нее, а на ее имя. Честно сказать, вся эта троица вела себя в тот момент странно – и Анна, и Максим, но Борис, конечно, был на первом месте. Не ускользнуло от внимания Станиславы и то, как Анна выдернула руку из ладони шефа, что тоже говорило очень о многом.

Борис обладал ярко выраженным эпилептоидным типом личности – для таких характерны стремление к власти и контролю. Скорее всего, он считает Максима и Анну своими друзьями и очень удивится, узнав их мнение на этот счет.

– А вот и третий, – сказала вслух Стася, почувствовав себя сейчас в процессе работы с профессором, разбирая очередную работу. На террасу к Борису поднялся Максим и хотел было постучаться, но прозрачные стены домика сделали этот процесс ненужным, и хозяин замахал гостю, приглашая его войти. Но лишь только Максим начал что-то говорить, дружелюбность хозяина исчезла, он стал махать руками и что-то агрессивно кричать, перебивая гостя. Максим, видимо, не выдержав, схватил Бориса за грудки и начал трясти. Получалось это у него плохо по причине разницы в комплекции.

Стася даже попыталась прочесть по губам, о чем они говорят – этому тоже ее учил профессор, – но Борис заметил пристальное внимание соседки, хоть она и старалась делать это не особо назойливо, и нажал кнопку, которую горничная показала им первым делом, по причине полярного дня, закрыл плотными жалюзи свои стены.

– Черт! – выругалась Стася, и рука сама потянулась за сигаретами. Да, она теперь знала, что вредная привычка, пришедшая к ней два года назад, это попытка обмануть себя. Имитация успокоения, но с этой имитацией расставаться все никак не хотела, даже осознанно.

К вечеру поднялся ветер, и курить Стася вышла уже в ветровке. К соседнему домику, где сейчас ругались Борис и Максим, подошла Мила, но, увидев Стасю радостно, замахала руками и пошла в ее сторону.