Отель «Красный бархат»

Первые рабочие дни давались Рите тяжело. Слишком много работы, хотя она и не отличалась от домашней уборки. Но ведь это уборка не за любимой тетей и не в ее комнате. Убирать за кем-то, которому совершенно наплевать, что ты увидишь то, что он оставил после себя в ванной, на постели, в мусоре и под кроватью. Как же порой было противно, но она молча терпела, ведь подруге было за радость. Ей казалось, что ей нравится рыться в чужом белье. Она нагло натягивала на себя платья гостей и расхаживала, пока убирала в комнате. Рита презирала это в ней, но продолжала молчать, не смея поступать так, как подруга.

Лена с каждым днем менялась, общаясь с девушками постарше. На обеде она слушала, как они пошло обсуждали мужчин, курили и порой выпивали. Хотя Рите все это было противно, она не сдавалась и не подавала вида, что ее что-то не устраивает. Всегда все было хорошо. Лена стала отстраняться от нее, и со временем совсем перестала с ней общаться, чем Рита не была слишком огорчена, хотя и смотрела в ее строну, вспоминая о недавнем детстве. Лето кончалось, так закончились ее первые месяцы труда. В школу ходить стало тоскливо, подруги рядом не было и чая с тортом тоже. То ли от скуки, то ли еще чего, Рите захотелось набить на руке татуировку красной розы. Долго уговаривала она тетю, пока та сдалась. Думая, что в этом, наверно, нет ничего такого, при этом слегка злясь на Сержа, она все же разрешила ей. Конечно же, Рита помчалась к Сержу.

— А ведь прошло всего три года, как ты сделала первую.

— Вот именно уже три!

Она сама перевела себе на кисть розу. Очень милую и красивую, женственную. Серж набил ее за три часа в ярко-красном цвете. Глаза Риты заблестели по окончанию работы, как же ей нравилась ее первая официальная татуировка. Тетя, тоже присмотревшись, улыбнулась и промолчала. Лишь Серж сказал:

— Надеюсь, мне больше не придется делать тебе тату.

На что девушка улыбнулась, понимая, что он от нее никуда не денется.

***

Рита продолжала стоять на краю балкона, облокотившись о перила. Теперь, смотря на свою выцветшую розу, произнесла:

— Мой первый цветок, первый… И самый ненавистный. Она смотрела на него, будто презирая.

***

И вновь год в школе пролетел незаметно. Она, как и в прошлом году, пошла в отель, но теперь была одна, подруга продолжала работать и совсем изменилась. Фигура ее стала гораздо крупнее, видимо, торты за весь год дали о себе знать, курить, пить и ругаться матом стало ее обычной привычкой. Рита не обращала на нее внимания и во избежание конфликта попросилась работать в ночь, на что управляющий с радостью согласился, ведь на ночную работу желающих было меньше всего. Так и началось ее втрое лето в отеле «Красный бархат». Смотря на подругу, она перестала так часто есть торт, забирала свою долю с собой и угощала тетю и Сержа.

Работать в ночь оказалось гораздо легче, людей мало. Хотя порой попадались дебоширы, но все же чаще никого не было, и работы особо не было. Свободное время она проводила за изучением книг для поступления в медицинский вуз. Ее мечтой было стать хирургом, ей казалось, что именно в этом ее ждет успех. Ведь, как она считала, она может выполнять кропотливую работу, и ей хочется помогать людям. И быть полезной. Тете нравилось ее рвение к учебе и работе. Хотя тетя не заставляла ее работать, отнюдь, она просила сидеть ее дома. Но Рите было скучно и не хотелось проводить время попусту. Тем более что с утра до вечера она была дома и лишь к десяти часам она ехала в гостиницу.

— Paradisiaque…

Рита вновь устроилась на кресле и закинула ноги на перила, глотнув кофе, она вновь повторила:

— Paradisiaque…

Закинув голову, смотрела на голубое чистое небо.

— Какое же оно чистое, как я когда-то…

Как-то раз в третьем часу ночи, обходя этажи, смотря на бирки на дверях, она заметила пожилого мужчину, сидевшего у двери и пытавшегося развязать галстук. Решив, что он пьян, она не торопилась подходить к нему. Но мужчина повернул голову в ее сторону и что-то захрипел, пытаясь поднять руку.

— S'il vous plaît…

Она не расслышала его. Он прокашлялся и повторил.

— S'il vous plaît…aider.

Она сделала пару шагов к нему.

— Что, простите?

Мужчине было тяжело что-то повторять, и он просто смотрел на нее. Понимая, что, вероятно, ему нужна помощь, она подошла к нему, слегка пошевелив носом, пытаясь учуять запах алкоголя. Но ничего не почуяв, она взяла его руку и проверила пульс. Пульс был учащенным, мужчина был бледным и еле дышал.

— По-о-мо-о-гите…

Он вновь прохрипел на понятном для нее языке, с трудом сквозь акцент.

— Да, конечно! Вы из этого номера?

— Да, там мои лекарства …

— Хорошо!