Отель на краю ночи

— Надо же — тут у него уже все готово, — восхитилась Ева. — Все нарезано и разложено. Хорошо быть владельцем отеля!

Ева с бутылкой, бокалом и вазочкой в руках вернулась к креслу. Наполнив бокал коньяком, она поднесла его к губам.

— Не увлекайтесь, — посоветовала Анна. — Голова должна быть ясной.

— Это еще зачем? — вскинула брови Ева.

— В отеле орудует убийца. Чтобы избежать неприятностей, мы должны действовать продуманно и слаженно. А для этого нам всем нужно сохранять ясную голову.

Ева пожала плечами и буркнула:

— Вот и сохраняй. — Глотнув коньяка, она почмокала губами. — Неплохо. Эй, как тебя там… Настя, хочешь выпить?

Настя, сидевшая на кожаном пуфе в углу кабинета, покачала головой:

— Нет.

— Зря. Это помогает расслабиться. Посмотри на себя — на тебе же лица нет.

— Оставь ее в покое, — не открывая глаз, проговорил Альберт.

— Смотри-ка, прорезался, — усмехнулась Ева. — Первый шаг сделан. Если повезет, скоро ты снова превратишься в мужчину!

Настя вдруг встала с пуфа и шагнула к двери.

— Ты куда? — окликнула ее Анна.

Настя остановилась и, хмуро взглянув на нее через плечо, ответила:

— За мамой. Пожалуйста, не останавливайте меня!

— Кажется, наши отважные мужчины уже отправились за ней, — напомнила, потягивая коньяк, Ева. — Не стоит путаться у них под ногами.

Настя глянула на певицу с ненавистью, потом протянула руку к ручке замка и… замерла в нерешительности.

— Настя, Ева говорит правду, — мягко сказала Анна. — Мужчины приведут сюда твою маму. Давай подождем еще десять минут. Если за это время они не вернутся, я сама пойду с тобой.

Девочка выпустила из пальцев ручку замка. Затем прислонилась к стене, медленно опустилась на корточки и тихо всхлипнула.

— У моей мамы сейчас тяжелый период, — пробормотала она, как бы оправдываясь. — Предвыборная гонка совершенно ее вымотала.

— Понимаю, — кивнула Анна.

— Ее мучают постоянные бессонницы, а снотворное она пить в последнее время боится.

— Поэтому пьет кое-что другое, — насмешливо проговорила Ева. — Например, джин. Я видела, как вы выгружались из машины. У вас же полная сумка этой дряни.

Настя уставилась на Еву немигающим взглядом.

— Не смейте так говорить про мою маму, — холодно и четко проговорила она. — Вы не стоите даже ее пальца!

— Что такого необычного в ее пальце? — насмешливо осведомилась Ева. — Золотой он, что ли?

— Вы не должны так говорить, — с упреком сказала ей Анна.

— Да ну? А что я сказала? Я просто сказала, что ее мамаша знает толк в жизни. Милая, ведь это так?

Зрачки Насти сузились. Она подняла к лицу сжатые кулаки и проговорила хрипловатым от гнева голосом:

— Слушайте вы… дешевка… скажете еще слово про мою маму, и я выцарапаю вам глаза!

— Это я-то дешевка? — Ева ядовито улыбнулась. — А твоя мама, наверное, вся обсыпана брильянтами! Может, она и политик, но с виду больше похожа на старую дешевую проститутку!

Лицо Насти исказилось от гнева, секунду или две она стояла, сжимая кулаки, а затем бросилась на Еву. Анна вскочила с кресла и встала у нее на пути.

— Настя!

— Уйдите! — рявкнула на нее девочка.

— Нет. Я не позволю устраивать здесь драку.

— Вы не можете мне помешать!

— Могу, — спокойно сказала Анна, глядя девочке прямо в глаза. — На том простом основании, что я старше вас обеих.

— И еще на том, что у тебя есть револьвер, — произнесла у нее за спиной Ева. — Но тут я вынуждена тебя огорчить.

Анна порывисто схватилась за ремень — револьвера не было. Анна обернулась. Черное дуло смотрело ей прямо в лицо.

— Неприятное ощущение, правда? — с улыбкой проговорила Ева и перевела взгляд на Настю. — Ты все еще хочешь выцарапать мне глаза, милая? Попробуй.

— Ева… — Анна сглотнула слюну. — Ева, я…

Певица холодно прищурила глаза:

— Что такое? Кажется, наша писательница не знает, что сказать? — На губах Евы зазмеилась усмешка. — А как же «ясная голова»? Неужели в ней нет ни одной свеженькой мысли?

Анна закусила губу. Ева набрала полную грудь воздуха, на секунду задержала дыхание, затем презрительно выдохнула:

— Только болтать и врать умеете! А как прижмет — сразу теряетесь!

Слева от Евы послышался шорох. Ева быстро повернулась и увидела, что Альберт поднялся с кресла.

— Отдай мне револьвер, — сказал он и шагнул к Еве.

— Тю-тю-тю, — насмешливо проговорила Ева и попятилась, по-прежнему держа оружие в вытянутых руках. — Куда это ты собрался? А ну стой, где стоишь!

Альберт остановился и грустно взглянул на нее.

— Опусти револьвер, Ева, — тихо проговорил он. — Мы с тобой наделали много глупостей. Пора остановиться.

Губы Евы презрительно изогнулись.

— Это твое мнение, — холодно проговорила она. — И мне на него плевать.

Анна собралась с духом и протянула руку:

— Ева, верни оружие!

— А может, тебе еще песенку спеть? Ну уж нет. Револьвер останется у меня. Ты думаешь, я такая глупая? Думаешь, я не знаю, почему твой хахаль дал оружие тебе?

— Не понимаю, о чем ты.

— Решили кинуть нас, да? Присвоили себе наши денежки, а теперь хотите смыться! Не выйдет, милая.

— Ева, о чем ты говоришь?

— О кейсе. — Ева нервно облизнула губы. — Верни мне его, и расстанемся друзьями. Я даже пришлю тебе билет на свой концерт.