Отель «Нантакет»

— Как думаете, стоит уйти?

— Да, — кивнула Лизбет.

И они покинули ресторан.

Вернувшись в пикап Марио, Лизбет не знала, смеяться ей или плакать. Подумав, она выбрала первое. Они вышли из «Палубы», держась за руки, — Марио вел ее вперед. Несколько человек позвали Лизбет, но она даже не обернулась.

У дверей ресторана они миновали Джей-Джея и Кристину, которые яростно перешептывались. Кристина, вероятно, жаловалась: «Марио Субьяко пришел сюда с Лизбет! Они мне нагрубили!» Женщина стояла к ним спиной, но их заметил Джей-Джей.

— Ого!.. Добрый вечер, мистер Субьяко! Вы что, уже уходите?

— Да, хотим найти место с более достойным уровнем обслуживания, — ответил Марио и отдал Джей-Джею честь. — Рад снова вас увидеть.

Джей-Джей вышел за ними на улицу.

— Подождите! Лизбет, ну же, зачем ты так!

Марио открыл дверь пикапа и придержал ее, пока Лизбет садилась внутрь. Уезжая, она помахала Джей-Джею из окна.

Лизбет не знала, куда они направлялись, — да и, впрочем, ей было не важно. Они ехали по городским улицам, наполненным людьми, отмечающими День независимости. Несколько подруг шли на девичник, счастливые пары гуляли по городу, одна пара ссорилась. Последняя напомнила Лизбет о Лейтонах. Раз Лирик Лейтон, одна из самых спокойных и уравновешенных людей, знакомых Лизбет, плакала в «Палубе», наверняка произошло что-то ужасное.

Лизбет подумала, что Марио везет ее в «Клаб Кар». Однако он свернул с вымощенной булыжником Мейн-стрит, и тогда Лизбет решила, что они едут в «Наутилус». Они миновали и этот ресторан. «Может, в „Лолу“?» — подумала Лизбет. Она ведь была с Марио Субьяко, бывшим королем ресторанного бизнеса Нантакета. Приди они в любой ресторан, им бы непременно нашли столик.

Марио свернул на усыпанную белыми ракушками парковку возле улицы Олд-Норд-Уорф и оставил машину на месте, помеченном табличкой: «ТОЛЬКО ДЛЯ ЖИТЕЛЕЙ».

— Наверное, надо было спросить вас раньше, — улыбнулся он. — Хотите, приготовлю вам ужин у меня дома?

«Как он хорош!» — подумала Лизбет. Теперь, когда Джей-Джей и Кристина получили по заслугам, она чувствовала прилив энергии — и волнение, но уже по другой причине. Она на свидании с самим Марио Субьяко! Он приготовит ей ужин!

Они шли по Олд-Норд-Уорф, улице, где двумя ровными рядами стояли милые коттеджи. Лизбет и Марио миновали знаменитый клуб «Уорф Рэт», сэндвичную «Провижнс» и ресторан «Стрейт Уорф» в конце улицы — куда они вообще направлялись?

Марио вывел ее на ветхий причал. Лизбет внимательно смотрела под ноги: доски были старыми, неплотно прилегали друг к другу, и она боялась, что, забывшись в эмоциях, споткнется и упадет прямо в воду. Тяжелые платформы на ногах, несомненно, утянут ее прямо ко дну.

Причал вел к одиноко стоящему коттеджу. Лизбет осмотрелась: и как за пятнадцать лет жизни на Нантакете она ни разу не заметила этот маленький домик на сваях, что стоял прямо в гавани? Слева возвышались коттеджи на Истон-стрит и Брант-Пойнтский маяк, а справа, чуть поодаль, находился ресторан «Стрейт Уорф» — было даже видно, как там ужинают люди.

Марио открыл ей дверь. Войдя, Лизбет ощутила, будто перенеслась в прошлое. Коттедж, казалось, был из «старых добрых времен» — пятидесятых-шестидесятых годов, десятилетий, когда летние домики любили и иногда забывали. Они переходили от родителей детям, а не продавались в интернете за восьмизначные суммы (на что людей только не сподвигнут панорамные фотографии в объявлении!).

Лизбет вошла в квадратную обшитую деревом комнату, в которой пахло морем. В ней были серый твидовый диван, два небольших кресла, плетеный коврик и потертый обеденный стол с разными стульями. К комнате примыкала кухня: тумбы были коричневыми, c верхом из жаростойкого пластика, плита — электрической, с четырьмя конфорками, а холодильник — белым, с длинной ручкой. На стенах висели ужасно выполненные маслом картины. Лизбет присмотрелась: это были пейзажи Нантакета. Судя по всему, один из прошлых владельцев дома провел лето, занимаясь пленэрной живописью.

Лизбет могла не глядя сказать, что в шкафчиках на кухне найдет кулинарные книги от Юношеской лиги и Конгрегационной церкви, забрызганные клюквенным соусом и соком моллюсков, а также потертую черную кастрюлю для варки лобстеров и коробку декоративных зубочисток, купленную еще при президенте Кеннеди.

Одна из дверей слева вела в спальню с низкой кроватью, застеленной лоскутным покрывалом. Вторая же вела в ванную с переливающейся розовой плиткой: должно быть, в семидесятых в ней сделали ремонт.

— Как здесь прекрасно! — восхитилась Лизбет.

Марио снял пиджак и скинул с ног вьетнамки.

— Рад, что вам нравится. Не все бы поняли атмосферу этого дома. Не всем бы… пришлось по душе. — Он открыл сумку-холодильник, которую захватил из автомобиля, и вытащил бутылку шампанского Krug. — Сейчас покажу еще кое-что. Вы точно оцените.