Отель с привидениями. Деньги миледи

Высокая сухопарая женщина, уже в годах, с запавшими глазами и проседью в волосах, чопорно поднялась со стула и церемонно поклонилась вошедшим. Тотчас был виден человек безупречно положительный, хотя и с обескураживающей внешностью. Большие кустистые брови, важный низкий голос, резкие, независимые манеры и совершенное отсутствие женственной мягкости в фигуре – все в этой замечательной особе являло добродетель в ее наименее привлекательном виде. Знакомясь с ней, люди обычно недоумевали, отчего она не мужчина.

– Как драгоценное здоровье, миссис Ролланд?

– По моим летам, леди. Грех жаловаться.

– Я могу быть вам чем-нибудь полезна?

– Ваша милость окажет мне огромную услугу, если даст отзыв о моей службе у вас. Мне предложили место – ухаживать за больной леди, что поселилась здесь недавно.

– А, да, я слышала. Это миссис Карбери, у нее прелестная племянница. Но вы ведь ушли от меня некоторое время назад, миссис Ролланд. Миссис Карбери, безусловно, рассчитывает получить отзыв с вашего последнего места.

Запавшие глаза миссис Ролланд вспыхнули благородным негодованием. Она закашлялась, отвечая, будто слова «последнее место» костью стали у нее в горле.

– Я объяснила миссис Карбери, миледи, что дамы, у которой я была в услужении последнее время – в присутствии вашей светлости я не могу ее титуловать, – нет в Англии, она уехала в Америку. Миссис Карбери знает, что я ушла от нее по доброй воле, знает – почему, и одобряет мой шаг. Одного слова вашей светлости будет достаточно, чтобы я получила это место.

– Хорошо, миссис Ролланд. Если так, то я не возражаю быть вашим поручителем. Завтра, до двух часов, миссис Карбери застанет меня дома.

– Миссис Карбери нездорова и не выходит из дома. Если ваша светлость не возражает, то навести справки придет ее племянница, мисс Холдейн.

– Я нисколько не возражаю. Приглашение в равной степени распространяется и на прелестную племянницу. Одну минутку, миссис Ролланд! Это мисс Локвуд, кузина моего мужа и моя добрая приятельница. Ей было бы любопытно поговорить с вами о курьере, который был в услужении у лорда Монтбарри в Венеции.

Сдвинув кустистые брови, миссис Ролланд выразила резкое недовольство новой темой разговора.

– Мне неприятно слышать это, миледи, – всего-навсего произнесла она в ответ.

– Возможно, вы не в курсе того, что случилось в Венеции после вашего отъезда, – решилась вступить Агнес. – Феррари скрылся из дворца, и с тех пор о нем ничего не слышно.

Миссис Ролланд закрыла глаза, словно изгоняя призрак пропавшего курьера, недостойный являться приличной даме.

– Я ничему не удивлюсь из того, что мог натворить мистер Феррари, – проговорила она почти басом.

– Вы так резко отзываетесь о нем… – сказала Агнес.

Миссис Ролланд раскрыла глаза.

– Я ни о ком не отзываюсь резко, не имея к тому оснований, – объявила она. – По отношению ко мне, мисс Локвуд, мистер Феррари повел себя так, как не позволял себе ни один мужчина – ни до него, ни после.

– Что же он такое сделал?

С застывшим ужасом в глазах миссис Ролланд отвечала:

– Он позволил себе вольность.

Леди Монтбарри резко отвернулась и, давясь от смеха, прикрыла рот платком.

Мрачно упиваясь растерянностью Агнес, миссис Ролланд продолжала:

– Когда же я потребовала извинений, он заявил, что ему скучно в Венеции и он не знает, как себя занять.

– Боюсь, вы меня не совсем правильно поняли, – сказала Агнес. – Я спрашиваю о Феррари не из собственного интереса. Вы знаете, что он женат?

– Мне жаль его жену, – произнесла миссис Ролланд.

– Она переживает из-за него, – продолжала Агнес.

– Она должна благодарить Бога, что избавилась от него, – вставила миссис Ролланд.

Агнес не давала себя сбить.

– Я знала миссис Феррари еще девочкой, и мне очень хочется помочь ей в этом деле. Там, в Венеции, вы не заметили чего-нибудь такого, что могло бы объяснить странное исчезновение ее мужа? В каких отношениях, например, он был со своими господами?

– С госпожой – в самых приятельских, – ответила миссис Ролланд, – чего уважающий себя слуга-англичанин не должен допускать. Она поощряла его откровенничать о всех его делах – и как у него с женой, и как с деньгами, и все в этом роде, – как будто они были ровня друг другу! Срамота – иначе я это не могу назвать.

– А с господином? – допытывалась Агнес. – Какие у него были отношения с лордом Монтбарри?

– Милорд проводил все время за письменным столом или в постели, – отвечала миссис Ролланд, особо важным голосом выражая уважение к памяти его светлости. – Мистер Феррари получал жалованье в срок, и больше его ничего не волновало. «Если бы я мог себе это позволить, я бы тоже ушел отсюда. Но я не могу себе позволить». Феррари мне это сказал в то утро, когда я уходила из дворца. Я не ответила. После того, что произошло (я вам говорила), я, естественно, не общалась с мистером Феррари.

– И вы так-таки ничего не скажете мне, что могло бы пролить свет на это дело?

– Ничего не скажу, – заявила миссис Ролланд с нескрываемым удовольствием от причиняемой досады.