Отель с привидениями (сборник)

На третье утро Джоб и я были практически здоровы. И Лео чувствовал себя много лучше, поэтому, уступая неоднократным настояниям Биллали, я выразил согласие тотчас же отправиться в Кор — так называлось место, где обитала таинственная Она; однако я боялся, как бы едва затянувшаяся рана Лео не открылась в пути вновь. И если бы Биллали не выказывал такого явного нетерпения, которое невольно наводило на мысль, что дальнейшая оттяжка угрожает нам большими неприятностями, может быть, даже чревата опасностью, я бы, конечно, не дал своего согласия.

Размышления

Через час после моего разговора с Биллали нам подали пять паланкинов, при каждом из них было четыре носильщика и двое запасных. Нас сопровождали пятьдесят вооруженных амахаггеров; они же должны были нести наши вещи. Три паланкина, очевидно, предназначались для нас, и один — для Биллали, я был очень рад узнать, что он отправляется вместе с нами; пятый паланкин, как я предположил, приготовили для Устане.

— Ты берешь с собой и девушку, отец? — спросил я Биллали, который отдавал необходимые распоряжения.

Он пожал плечами.

— Спроси у нее. В этой стране женщины вольны поступать, как им заблагорассудится. Мы чтим их, потому что мир не может без них существовать; они — источник жизни.

— Да? — пробормотал я, ибо никогда еще не смотрел на женщин в таком свете.

— Мы чтим их, — продолжал он, — до тех пор, пока они не садятся нам на голову, а это, — добавил он, — случается через поколение.

— И что же вы тогда делаете? — полюбопытствовал я.

— Тогда, — ответил он с легкой усмешкой, — мы беремся за оружие и убиваем старух, чтобы припугнуть молодых, для острастки, и чтобы показать им, кто сильнее. Три года назад убили и мою бедную жену. Печально, конечно, но сказать тебе правду, сын мой, моя жизнь стала куда покойнее, ибо возраст защищает меня от молодых девушек.

— Короче говоря, — тут я процитировал речение великого человека, который не успел еще озарить светом своей мудрости невежественных амахаггеров, — ты обрел большую свободу, а бремя ответственности стало легче.

Эта фраза слегка озадачила его своей недоговоренностью, хотя я и надеюсь, что мой перевод точно передал самую суть, но в конце концов он понял и оценил сказанное.

— Ну что ж, верно, — согласился он. — Почти все, кого ты имеешь в виду, говоря о «бремени ответственности», убиты, вот почему в стране осталось так мало старух. Что поделаешь, они сами же и виноваты. Что до этой девушки, — продолжал он более серьезным тоном, — даже не знаю, что и сказать. Она отважная девушка и любит Льва, ты сам видел, как она спасла ему жизнь. По нашим обычаям, она считается его женой и имеет право сопровождать его повсюду, если только, — многозначительно добавил он, — если только не воспротивится та, чье слово превыше всех прав.

— Что будет, если Она повелит Устане оставить его, а девушка откажется?

— Что будет, — сказал он, пожав плечами, — если ураган захочет согнуть дерево, а оно не подчинится?

Не ожидая ответа, он повернулся и пошел к своему паланкину; через пять минут мы были уже в пути.