Отель с видом на смерть (сборник)

– Послушайте, Галина, – спохватился Максимов, – а вы не можете увезти меня куда-нибудь подальше от этого местечка? Я заплачу.

– Садитесь, – разрешила Галина, – мы уже заканчиваем. Олег Макарович живет за Военторгом. Доставим по адресу и покатаемся.

– Здравствуйте, – сказал Максимов, протискиваясь на заднее сиденье. – С крещением вас.

– Спасибо, – покосился широкоплечий мужчина. – Откуда вы взялись, ума не приложу. Как самоубийца, под машину бросились… Не вспомни я про тормоз, так и начал бы свою шоферскую деятельность с отсидки в тюрьме.

– Простите, пожалуйста. – Максимов с удовольствием вытянул ноги, размещаясь по диагонали. – Денек на славу удался, да и ночка веселая. В голове – полнейший плюрализм…

– Заметно, – кивнул обучаемый.

– А в тюрьму, Олег Макарович, загудели бы не вы, а я, – пояснила Галина, – поскольку взяла на себя ответственность за ваше обучение и последующие неприятности. Давайте меняться местами – хватит с вас, сама поведу.

– С удовольствием, Галина Петровна, – обрадовался клиент. – Руки дрожат, завезу я вас…

Олега Макаровича доставили до подъезда, избавили от лишней тысячи рублей и пожелали поменьше ночных кошмаров.

– Отлично, – заявила Галина, пряча деньги, – продовольственную программу на ближайшую неделю мы осилим. Вы еще не спите, Константин?

– Усиленно борюсь со сном, – пробормотал Максимов, раздирая слипшиеся глаза. – Мы остались в одиночестве, Галина?

– В полнейшем. Одни на льдине. Не хотите рассказать, Костя, что произошло? Почему вы появились из кустов, как оказались в районе мясокомбината, отчего у вас такой побитый и, не побоюсь этого слова, затасканный вид? Неприятности?

– С криминальным элементом схлестнулся, – пояснил Максимов. – Не хочет элемент вникать в мои проблемы. А я в его проблемы вникать не хочу. Это скучно, Галина, вам неинтересно. Давайте поедем?

– Ваше слово, – не настаивала водительница. – Куда едем?

Максимов задумался. На вокзале ночевать чревато, под Коммунальным мостом – неуютно.

– У вас такой вид, словно вы перебираете игроков на скамейке запасных. Кого же выпустить на поле…

Он отметил изменившиеся нотки в ее голосе. Погрустнела Галина.

– Вам негде ночевать, Костя? Из дома выгнали?

– Вроде того. – Он почувствовал, что краснеет. – Поедем на левый берег, Галина? В район Студенческой.

– Да мне без разницы, – она пожала плечами. – Поехали…

В районе площади Калинина их поджидало пустое автомобильное кольцо. На прошлой неделе здесь творилось что-то несусветное. ГАИ проводило акцию по отлову пьяных водителей – без учета интересов водителей трезвых. Вернер в три часа ночи возвращался от подружки – до утра не мог ждать, поскольку в четыре ожидалось явление мужа с ночной смены. Рассказывал, давясь слюной от возмущения, как на подходе к площади машину остановили, заблокировали. Он думал, война началась – вся площадь забита легковушками. Отстоял очередь, завели в будку. Врач в халате, капитан в погонах. Резко вырубили свет, затем включили. «Ага, a почему у вас зрачки узкие?» – «А хрен его знает, товарищ капитан…» Двадцать раз ударили по коленке, по другой. Нога исправно дергалась. Повелели закрыть глаза, снова вырубили свет. Резко врубили. «Почему глаза не открываете?» – «Так вы же сами сказали закрыть…» Словом, сложный психологический тест. «Вроде трезвый», – с сожалением констатировал медик. «Марш отсюда! – рявкнул капитан. – Ездют тут всякие…»

Коммунальный мост одолели за полминуты. Ни милиции, ни движения.

– Ваша Студенческая, сэр, – вымолвила Галина, тормозя у закрытой станции метро.

– Спасибо. – Максимов выбрался из машины. Обошел капот.

– Вы уверены, что вам больше негде переночевать? – тихо спросила Галина.

Фонари на тротуаре хорошо освещали ее лицо. Приятное усталое лицо симпатичной сорокалетней женщины. В зеленых глазах таилась грустинка. Выразительность, с которой она произнесла последнюю фразу, повергла Максимова в нерешительность. Он уже не знал, как должен поступать и что за штука такая – поступать правильно. Для кого правильно? Для себя, для Маши? Слишком много женщин… – вертелась незатейливая мыслишка.

– Можно и в ночлежку, – пошутил Максимов. – Но, боюсь, придется долго доказывать, что я бездомный и нигде не работаю.

– У вас здесь кто-то живет?

– Не знаю, – он простодушно развел руками. – Разберемся. Ночка длинная.

– А вы не хотите вернуться в машину?.. Я живу недалеко… – Она, похоже, зарделась. Отблеск фонаря заиграл на усталом личике затейливой светотенью.

– Но вам же на работу с утра. – Собственные щеки запылали как факел.

– Извините, я не то сказала. – Галина выровняла голос. Он зазвучал сухо и бесстрастно. – Удачной ночи, Константин Андреевич. Вы обещали заплатить, если мне не изменяет память?

– Ради бога, простите. – Он испуганно захлопал по карманам, вспоминая, в каком наличность.

– Ладно, не трудитесь, – усмехнулась Галина, медленно трогаясь с места. – Фирма платит. А вы умеете краснеть, Константин Андреевич, мне это нравится.

– Я вам позвоню, Галина, – спохватился Максимов.

– Не позвоните, – отрезал голос из отъезжающей машины. – У вас нет моего телефона.