Отель сокровенных желаний

Однако, несмотря на сей непреложный факт, Роман Лялько знал, что Диляра могла поведать много интересного, хотя бы из другой области.

Именно по этой причине он решил нанести ей визит последней.

Ожидание затянулось, однако Роман терпеливо сидел за рулем. Наконец он заметил невысокую фигурку в цветном одеянии, то ли пончо, то ли пледе, и в смешной шапочке. Фигурка уверенно шагала с продуктовыми пакетами к подъезду многоэтажки.

Роман вышел из автомобиля и направился вслед за Дилярой Зюльмиевой (ее фотография была прикреплена к досье, которое дал ему отец). Девушка, копошась сначала с ключом, а потом с многочисленными пакетами, выронила один из них, и по земле покатились крупные апельсины, один из которых замер около подошвы ботинка Романа.

Роман заметил лиловую челку, бренчащий пирсинг по всему лицу и озорной взгляд черных глаз.

— Спасибо! — сказала девушка, забирая апельсин, который подал ей Роман. — Если могу чем отблагодарить, так только им…

И Диляра протянула ему этот же апельсин.

— Не откажусь, — ответил молодой человек, — но, простите за наглость, съем фрукт у вас в квартире. Меня зовут Роман Лялько, и я частный детектив…

Журналистка вздрогнула и снова выпустила пакет с апельсинами, которые уже успела собрать.

— Лялько? — переспросила она и повторила, словно что-то утверждая: — Лялько!

Вырвав у него апельсин, она, не обращая внимания на прочие, так и оставшиеся лежать на земле, распахнула дверь и зашагала к лифту.

Роман, быстро подобрав фрукты и сложив их в пакет с оторванной ручкой, устремился за Дилярой.

— Я хотел сказать, что по поручению господина Прасагова занимаюсь выяснением обстоятельств смерти Виктории Селезневой в отеле «Петрополис»… — произнес он, подходя к лифту, около которого, намеренно не глядя на него, неловко замерла девушка.

— Да мне все равно, кто вас прислал! — заявила она, остервенело нажимая на кнопку. А затем, явно не желая находиться рядом с Романом, промаршировала мимо, задев его плечом и не забыв вырвать пакет с апельсинами. Диляра поскакала по лестнице наверх, не обращая внимания, что из пакета то и дело сыпались оранжевые фрукты.

Роман, следуя по усыпанной апельсинами лестнице, приблизился к двери на шестом этаже. Диляра, справившись с замком, юркнула в прихожую и захлопнула дверь перед носом молодого человека.

Выждав несколько минут, он нажал кнопку звонка. Диляра, конечно же, слышала звонок, однако открывать дверь не собиралась. Тогда он постучал и громко произнес:

— Прошу прощения, Диляра Ильфатовна, но ваше нежелание оказать мне содействие наводит на странные мысли… То, что вы к убийству непричастны, непреложный факт, ваше алиби подтверждено Алиной Жирмунской, а также прочими участниками событий, так что если вы опасаетесь, что я буду вас в чем-то обвинять, то напрасно. Я просто желаю задать насколько вопросов о природе происшествий в «Петрополисе»…

Из-за двери раздался писклявый голосок журналистки:

— Вы — Лялько! И с человеком с такой фамилией я говорить ни за что не буду! Уходите, а то… А то сейчас открою по вам стрельбу апельсинами…

Держа в руках с дюжину апельсинов, подобранных им на лестнице, Роман заметил:

— Это вряд ли, Диляра Ильфатовна, потому что все купленные вами апельсины вы растеряли… Вы позволите вам их отдать?

— Тогда яйцами! — произнесла после короткого замешательства девица. — И учтите, стреляю я метко, в особенности по личностям с подлой фамилией Лялько!

Роман вздохнул:

— Другой на моем месте счел бы вас сумасшедшей или даже расисткой. Но я понимаю и отчасти даже разделяю ваше негодование. Но ведь это фамилия моего пращура! Кстати, о фамилиях. Ведь Зюльмиева — это фамилия вашего отца, уроженца Казани. А вашу покойную матушку звали до замужества Величай… Редкая фамилия, надо сказать, запоминающаяся, такая же, как и Лялько…

— Сравнили уж! — пропищала девушка из-за двери. — Так и быть, признаю, что сын за отца не отвечает, тем более правнук за прадеда. Но все равно я не хочу иметь дело ни с кем по фамилии Лялько!

Роман вздохнул, вынул из кармана смартфон, загрузил нужный файл, отыскал одну из страниц и зачитал:

— «…И, вне всяких сомнений, большую помощь при расследовании этого запутанного дела снова оказала мне юная прелестница с поразительным аналитическим умом Антонина Величай, работавшая, как я уже упоминал ранее, горничной в отеле «Петрополис», что на Каменном острове…»

Дверь внезапно приоткрылась, правда, всего на пару сантиметров, и Роман увидел лиловую прядь и черный глаз.

— Это что вы процитировали? — спросила журналистка. — Сами, что ли, сочинили?

— Да нет же, это записки моего прадеда Романа Романовича Лялько, сыщика уголовного розыска Санкт-Петербургской полиции!

Дверь снова захлопнулась, и Диляра произнесла: