Отель 'Трансильвания'

- Добрый вечер, маркиз,- сказал барон, убедившись, что Робер не намерен спустить курок тут же- Вижу, вы решили к нам присоединиться.

- Отойди от нее, негодяй!

- Ну уж нет.- Сен-Себастьян указал на Мадлен.- Ваша дочь - моя собственность, милый. Вы передали все права на нее мне, так что я могу делать с ней все, что угодно.

- Ты не можешь так поступать с ней, подлец! В глазах Робера полыхнуло безумие, голос его сорвался на крик.

- Почему? Потому что тебе самому этого хочется? - Барон обвел рукой своих компаньонов.- Уверен, эти господа подождут. Ты получишь ее... после меня. Право, Робер, удовольствия я тебе не испорчу.

Он игриво подшлепнул Мадлен, шлепок отозвался в ней болью. Она вскрикнула, Монталье задрожал.

- Отпусти ее, Клотэр,- хрипло сказал он.- Отпусти ее, и я останусь. Не важно, что вы потом будете делать со мной и как много времени это у вас займет. Я останусь.

- Конечно останешься,- любезно согласился Сен-Себастьян и в притворном удивлении склонил

голову набок.- В самом деле, уж не думал ли ты, что тебе позволят уйти? Я полагаю, в письме все сказано ясно. Ты лучше других должен знать, что мои слова не расходятся с делом.

Жервез, по дороге успевший основательно приложиться к бутылке, подслеповато прищурился и вышел вперед.

- Боже святый,- с трудом выговорил он.- Что это вы тут творите?

- Готовим жертву к обряду.

Сен-Себастьян пренебрежительно отмахнулся от графа, что, впрочем, нимало того не смутило. С настырностью алкоголика, достигшего воинственной стадии опьянения, Жервез забубнил:

- Законами Франции возбраняется совершать такие обряды. Барон, позволяя себе подобные действия, вы можете оказаться в пренеприятнейшем положении. Немедленно развяжите ее.

- Уймитесь, Жервез,- огрызнулся Сен-Себастьян.- Сейчас говорят не с вами.

- Ах, сукин сын! - рявкнул вдруг д'Аржаньяк, выкатывая глаза- Если все вдруг примутся раздевать благородных барышень, привязывать их к столам и пороть, до чего докатится наше общество? - В приступе праведного негодования он обвел взглядом присутствующих.- Согласитесь, нас ждет анархия, господа!

Не обращая внимания на нудеж перебравшего графа, Сен-Себастьян сказал:

- Я человек нетерпеливый, Робер. Чем дольше ты будешь продолжать всю эту мелодраму, тем менее я буду с тобой любезен.

- Отойди от моей дочери,- ледяным голосом произнес де Монталье.

- И не подумаю.

Сен-Себастьян, не оборачиваясь, приказал:

- Тит, если этот глупец застрелит меня, я поручаю тебе расправиться с ним, но не сразу. Способ убийства можешь избрать сам. Остальным повелеваю повиноваться распоряжениям Тита.

Он дал слуге знак выйти из зоны прицела.

- Убийства,- заявил Жервез, хотя на него никто не смотрел,- подлежат разбирательству магистрата.- Он с достоинством повернулся и, хрустя битыми стеклами, двинулся к пролому в стене.- Задержите их, Робер.- Граф приостановился, покачиваясь и заложив руки за пояс.- Я погляжу, нет ли поблизости караульного офицера. Час, правда, поздний, но должен же кто-нибудь...

Сен-Себастьян, разматывая бич, произнес:

- Встаньте в сторону, господа.

Бич взвился в воздух как что-то живое и хищное, его тонкий кончик впился в горло Жервеза. Граф икнул и откачнулся назад, кровь залила его кружевное жабо. Сен-Себастьян подался вперед, словно рыбак, вываживающий крупную рыбу, затем резко дернул свое орудие на себя. В тишине, воцарившейся в комнате, раздался звук, похожий на треск сломанной ветви. Словно марионетка, у которой обрезали нити, Жервез рухнул на пол и там затих.

На мгновение все замерли. Затем с губ Робера сорвался вопль:

- Умри же, злодей!

Дуло его мушкета грозно качнулось. Раздался оглушительный грохот, порох взорвался, но пуля

ушла в потолок, ибо проворство барона было ошеломляющим. Кончик его бича вырвал из рук Робера ружье, и оно с сильным стуком врезалось в шкаф со старинными музыкальными инструментами.

- Хватай его, Тит! - повелел Сен-Себастьян, свивая свое смертоносное орудие в кольца.

- Сейчас, господин,- отозвался Тит, подступая к Роберу. Мадлен, предупреждая отца об опасности, закричала.

Маркиз де Монталье отступил на шаг, нашаривая на поясе шпагу. Клинок с легким лязгом покинул ножны, маркиз сделал выпад, и острая сталь вошла в грудь звероподобного холуя.

Тит взвыл, схватившись за лезвие, но по инерции продолжал наступать. Его натиск непременно смял бы маркиза, однако ноги слуги зацепились за тело Жервеза, и гигант повалился на пол, успев лишь свободной рукой хлестнуть противника по лицу.

Робер потерял равновесие и, поскользнувшись на залитых кровью осколках стекла, упал на одно колено, но тут же поднялся.

- Очень впечатляюще,- пробормотал Сен-Себастьян.- Что ты хотел доказать этим, Робер? - Небрежно поигрывая бичом, он смотрел на маркиза.Неужто ты и впрямь полагал, что сможешь мне помешать?

- Проклятье...

Маркиза охватило отчаяние. Выбегая из дома сестры, он нимало не сомневался, что сумеет вызволить дочь. Разве могут вырождение и порок противостоять силе отцовской любви? Стоит лишь взять негодяев на мушку, как зло вострепещет и обратится в ничто. Только теперь до него дошло, насколько был глуп этот план.