Отель «У призрака»

Адская бездна, так получается, что её самой как личности вообще нет! Девица живёт жизнями своих героинь, а они в её репертуаре все сплошь отрицательные. Взять хотя бы Анну Варенину, мы проходили это в школе, она бросила под поезд собственного мужа! Хуже только Мэри Впоппинс, продающая на органы говорящих дельфинов.

Однако сопротивляться я не мог. Перед чарами ведьмы никто не может устоять, тем более избитый полицейский. И тут я снова почувствовал этот взгляд. Холодный и яростный…

– По-моему, в комнате кто-то есть, – вяло пробормотал я.

– Никого здесь нет, снимай штаны!

– Я при ней стесняюсь.

– Перед кем, мать твою?! – рявкнула озабоченная актриса, обернулась и ахнула.

В углу, у окна, прямо за нами парил призрак. Та самая Дама с портрета.

– Что это значит? Я вас помню. Вам нужен автограф?

В ответ раздался только тихий смешок. Я попытался подтянуть сползающие штаны, потому что без них трудно осуществлять функции охраны правопорядка. Ничего не вышло, я потерял равновесие и очень удачно рухнул спиной на кровать.

– Постойте-ка, – уперев руки в бока, сощурилась Жульет. – А ведь я видела вас и раньше. Да! Ваше лицо… учебник по истории театрального искусства «Знатоки и критики», верно?

Призрачная дама расхохоталась. В её глазах появился синий отсвет.

– Я вспомнила! Вы критик! Но… вас же убили, и… – В голосе актрисы-ведьмы впервые прорезались нотки страха.

– Да, это я! Я!! – страшным, всё заполняющим голосом взревело привидение. – Та, кто ещё при жизни одной рецензией закрывала целые театры! Резала карьеру бездарных актёришек! Газетной заметкой заставляла стреляться режиссёров, а авторов – пить яд!

– Мама-а…

– Куда?! – рявкнула Дама с портрета, и дёрнувшаяся Жульет замерла в позе конькобежки, так и не дотянувшись до дверной ручки. Вся её ведьмовская сила вмиг испарилась неизвестно куда. А призрак нарочито медленно приближался всё ближе и ближе.

– Мадам критик, не имею чести вас знать, – слабо вмешался я. – Пожалуйста, успокойтесь.

– Между прочим, мадемуазель, – кокетливо подмигнула мне она. – Разумеется, я успокоюсь, как только избавлю мир искусства от ещё одной бездарной актриски.

– Расскажите о себе, – попросил я, лихорадочно пытаясь потянуть время. – Что вас довело до такого состояния?

– А вот это вы у неё спросите. Она знает.

И бедная Жульет, едва не рыдая, заверещала на весь номер:

– Это проклятая старуха Станиславская! Это её я видела в прошлый раз, думала, она лишь поклонница. Но она самый злобный театральный критик прошлого века! Нам про неё ещё на первом курсе театрального института рассказывали.

– Какого института, девочка? – презрительно фыркнула Дама с портрета. – Судя по твоей игре, ты окончила в лучшем случае трёхдневные курсы при каком-нибудь доме культуры в Хрюхрюпинске, а диплом купила в подземном переходе в Парижске.

– Но почему вы так ненавидите актёров? – вновь попытался отвлечь её я, прикидывая в уме, что можно сделать в этой ситуации.

В общем, ничего. Потому что ничто на свете не может отвлечь призрака, если он собирается кого-то убить. И тем не менее в мои служебные обязанности по-прежнему входила защита этой девушки. Хоть она и подлая ведьма…

– Что ты сказал, чёрт в мундире?!

Похоже, мой невинный вопрос вызвал такой всплеск злобы у призрака, что я пожалел о своих словах. Направленной волной агрессии мадемуазель Намазини сшибло с ног, а меня вжало в кровать так, что пружины прогнулись до самого пола. В ушах зазвенело, хрупнули окна, взорвались лампочки на потолке, осыпав нас дождём из мелкого стекла.

– Что тут происходит? – прямо сквозь дверь влетел напуганный хозяин отеля.

Жульет тихо скулила, пытаясь залезть под стол, а я с трудом нашёл силы указать пальцем на грозную виновницу всего бардака.

– Мадам, я видел вас на портрете, но не имею чести знать лично, – вежливо поклонился Вильям. – По какому праву вы громите мой отель? Мы, призраки, должны уважать личную территорию друг друга. Если вы хотите жить здесь, то должны соблюдать законы мирного общежития…

В ответ Станиславская так страшно завизжала, что я едва не оглох. А бедного призрака вообще развеяло в голубой туман.

– Вы что, убили его? – тряся головой, ахнул я. – Это уже слишком! Как сержант полиции, я приказываю вам сдаться и проследовать…

В ответ призрак критика нехорошо улыбнулся, и я понял, что моё горло сдавливают незримые пальцы. Она легко подняла меня к самому потолку, приложив спиной и едва не задев люстру. Я не мог даже кричать, а силы уходили с каждой секундой. Обидно…

Надеяться на помощь актрисы-ведьмы не приходилось. Видимо, она считала, что если Дама с портрета удовлетворится мной, то не станет искать её, и быстро переползла под кровать. Но в тот момент, когда мне уже настал час окончательно примириться со смертью, вдруг раздался стук в дверь и на порог шагнул улыбающийся капрал Флевретти.

– А вам что здесь надо? – свирепо рявкнуло на него привидение. – Вы кто такой, вообще?!