Отец

По приезде она узнала от новоиспечённых студентов, что стройотряд никуда не едет. Осенью всех ждёт уборка моркови в совхозе «Всеволожский», что в Ленинградской области. Однако и её перенесли на год.

Нечто подобное ради одной встречи совершил и Гена. Не поступив в МАДИ (нередко наши амбиции не совпадают с возможностями), он устроился на Кировский чугунолитейный завод. Георгий Тимофеевич по просьбе будущего свата взял его в «Диспетчерскую».

– Под присмотром будет, да и работа не пыльная! – рассуждал он. – Человек вроде старается!

Однако скоро заметил, что юноша уже к обеду ходит без настроения.

– Что случилось? – пытался узнать он. Но Гена находил любые предлоги, чтобы уйти от ответа.

– Кого-то выдавать не хочет! – смекнул Тимофеевич.

Стал наблюдать. Кто-то за сигаретами просил его сходить, кто-то ключи гаечные подать … Когда просили за бутылкой сбегать, он отказывался.

– Надо парня на учёбу устроить, на курсы трактористов. Благо, направление есть, – решил Георгий Тимофеевич.

В такие моменты в нём просыпался «Макаренко». Учёбу он считал лучшим вариантом времяпрепровождения. Посоветовался с его отцом, тот был не против. Так Гена стал трактористом. После окончания курсов ему даже «корочку» дали.

Однажды их отправили в колхоз. Слияние города и деревни юноша ощутил на себе в полной мере. Отсутствие самых элементарных удобств стало для него настоящим испытанием. И только сообщение из Ленинграда его вдохновило, подвигло на отважный поступок. Люда приезжала всего на три дня, а добирались из Мосура, села в Барятинском районе Калужской области, до ближайшего города Кирова на «кукурузнике». Так называли лёгкий транспортный самолет АН-2. Своё народное название он получил в 1950-е годы, когда его использовали на авиахимических сельскохозяйственных работах на кукурузных просторах страны.

В Советском Союзе «кукурузники» очень широко эксплуатировались для перевозки пассажиров и грузов на местных воздушных линиях. Достаточно часто самолёт выполнял рейсы, которые связывали областные центры с районными или с деревнями и сёлами. Среди главных преимуществ – простота в эксплуатации, возможность взлёта и посадки на неподготовленных грунтовых площадках, малый пробег и разбег.

Самолёт летал раз в три дня, автобусы не ходили, «попутки» тоже были редкостью.

– Пойду пешком, – решил юноша.

Желание встретиться помогло преодолеть расстояние в сорок восемь километров. Шёл долго, но «игра стоила свеч». О долгой дороге на свидание он рассказал, когда снова провожал свою «Джульетту» в Ленинград. Она оценила поступок и уже больше не сомневалась в его чувствах. Тем и хороша молодость: отношения строились без лицемерия и лжи.

Только доверие друг к другу сохранило их дружбу, когда произошёл ещё один интересный случай во время учёбы на «рабфаке». В век отсутствия мобильной связи единственным способом общения были письма. С замиранием сердца Люда каждый день подходила к ячейке с письмами на «С».

– Сегодня уж точно должно прийти, – она не теряла надежды увидеть заветный конверт от Гены. Но его не было. Люда пыталась понять, что происходит?!

– Может, что-то случилось? – почему-то в такие моменты она всегда думала о плохом.

В ожидании прошло две недели. Оставался единственный и проверенный способ – съездить в Старый Петергоф и пригласить на переговоры. Но для этого нужно было уйти с занятий пораньше, чего делать совсем не хотелось. Отец строго-настрого запрещал даже думать о пропусках. В день, когда заболел историк, они с подругой решились на поступок: уговорить старосту группы, чтобы их не отмечали в «Журнале посещаемости». Узнав причину, та быстро согласилась. Уже через несколько минут они ехали в пригородном автобусе.

– Киров, первая кабина, – объявила телеграфистка.

– Гена, что случилось? – едва услышав знакомый голос, спросила она. – Почему не пишешь?

– Я тебе отправил пять писем, – ещё больше удивился молодой человек.

Время переговоров быстро истекло. Хотелось ещё многое сказать. Но его хватило, чтобы понять: тебя любят и по-прежнему ждут встречи. Таинственное исчезновение писем вскоре перестало быть загадкой.