Отец Александр Мень - Христов свидетель в наше время

В конце XIX века большой популярностью во всех кругах общества и, в частности, в народных, пользовался отец Иоанн, настоятель собора в Кронштадте. Сюда стекались простые люди: безработные, нищие, бездомные, всякие люди "второго сорта", изгнанные из столицы. Отец Иоанн открыл для них мастерские, ночлежный дом, больницу, столовую и т. д. Его доброе имя стало известно в стране, его зазывали во все уголки России: о.Иоанн совершал богослужения, проповедовал, исповедовал и многих больных исцелял своими молитвами.

В начале XX века непримиримые противоречия между интеллигенцией и религией стали уходить в прошлое. Целая плеяда светских авторов развивала оригинальные религиозные мысли, мысли эти находили отзвук у широкой публики и с интересом принимались некоторыми лицами духовного звания. Одним из самых блестящих представителей этого поколения был Павел Флоренский, разносторонне талантливый человек (русский Леонардо да Винчи, по мнению одного из его друзей), профессор Духовной академии в Москве, размещавшейся в Троице-Сергиевой Лавре. Позже он принял священнический сан. Свои дни П.Флоренский кончил в ГУЛАГе. Остальные по большей части были изгнаны из страны и продолжали свой труд за границей.

В 1905 году на страну обрушилась первая революционная волна. Царь должен был пойти на уступки всему обществу. Пришла в волнение Церковь. В ее лоне стали возникать разные группировки. Начали циркулировать петиции. Священники жаловались на власть епископов. Епископы все с большим трудом мирились с постоянной опекой государства и стремились восстановить патриаршество. Мысль о том, что Церковь нуждается в общем aggiomamento, получила широкое распространение. Царь согласился, чтобы упорядочить все вокруг, на созыв Поместного Собора. Этот Поместный Собор православной Церкви России можно сравнить по намерениям и широте намеченных там реформ со II Ватиканским. Он был тщательно подготовлен, но только после падения монархии стало возможным созвать его. Собор открылся в Москве с большой торжественностью 15 августа 1917 года. Несколько недель спустя, пока в Кремле шли ожесточенные бои и уже после того, как большевики захватили власть в Петрограде (он уже не назывался Санкт-Петербургом и пока еще не был Ленинградом), Собор проголосовал за восстановление патриаршества. Владыка Тихон (15), ценимый за простоту, смирение и доброту, был избран Патриархом. Собор принял еще целый ряд важных решений, в частности, имеющих отношение к реорганизации структуры приходов, но вынужден был, так и не окончив свой труд по преобразованию Церкви, прекратить заседания. Новая власть и Церковь немедленно вступили в конфликт. В глазах большевиков Церковь была скомпрометирована непосредственными связями со старым режимом, а религиозная идеология была изобличена. "Реальное счастье народа требует упразднения религии с ее иллюзорным счастьем" - учил Маркс (16). Ленину сама мысль о Боге была невыносима. "Всякая идея о всяком боженьке, - писал он, - всякое кокетничанье даже с боженькой есть невыразимейшая мерзость... Всякая, даже самая утонченная, самая благонамеренная защита или оправдание идеи Бога есть оправдание реакции"(17). Впрочем, если православная Церковь первой подверглась гонению, то не была пощажена ни одна иная религиозная организация. Установление большевистской власти сопровождалось насилием по всей стране. Под предлогом национализации церковного имущества разорялись монастыри и церкви. Патриарх призывал всех верующих стоять за веру и отлучал от Церкви тех, кто повсюду разбрасывает "семена злобы, ненависти и братоубийственной борьбы". 23 января 1918 года большевистские власти обнародовали декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви. Только содержание текста не соответствовало заглавию (у нас, позже с юмором объясняли верующие, Церковь отделена от государства, а не наоборот); цель была лишить Церковь возможности действовать, а равно и ее материального достояния, и сделать это законно. В частности, прихожанам не разрешалось собираться, а обучение катехизису разрешалось лишь частным образом. Более поздние инструкции уточняли, что это возможно лишь в частных домах и группами не более, чем из трех детей.