Отец Александр Мень отвечает на вопросы слушателей

Если настанет Страшный суд, после него грешники умрут навсегда, праведникам предстоит жизнь вечная. А что же будет с теми, кто жил до Рождества Христова? Ведь это миллиарды людей доисторического и исторического времени!

Еще в Средние века Данте поднимал этот вопрос. Человек, который родился в языческом мире, не отвечает за то, что он не ведал истины. Но ту часть истины, которую он ведал, он должен был соблюдать и исполнять.

Что подразумевал Христос под “тьмой внешней, где будет плач и скрежет зубовный”?

Это образное выражение, обозначающее, что человек, несший в себе зло, вне Бога и остается наедине с этим своим злом. Представьте себе дом, в котором праздник, свет, веселье, а снаружи холодно и темно. И вот так люди, которые полны злом, они уже здесь, в этой жизни, находятся “во тьме внешней”. И у них есть и плач, и скрежет зубов…

Что такое чистилище? Где оно находится? Почему в Евангелии нет такого понятия, а только рай и ад?

Чистилище – это состояние человека, который очищается от земного зла. В православной традиции это называется “мытарствами”. Рай и ад мы носим в себе сегодня и поэтому уносим с собой в вечность.

Как совместить гуманизм христианства с категорией ада? Значит, попавший в ад навеки не имеет ни одного шанса на спасение?

Вечность в данном случае не имеет никакого отношения к времени. Жизнь вечная – это полнота радости, мука вечная – это мука, которую мы несем с собой по ту сторону бытия. Понимаете, это не бесконечная мука, а мука, принадлежащая к сфере вечности. Сказано, что со временем, когда мир будет иным, Бог отрет всякую слезу, всякое зло исчезнет в мире.

Почему подчинение Христа смерти и аду обезвреживает смерть и грех?

Не подчинение! Он вошел в мир, где властвуют наши законы, и пребывание в этом мире стало для Него страданием величайшим, больше, чем у нас всех вместе взятых. Потому что мы греховные, а Он безгрешен.

В чем смысл родительской субботы?

Это понятно. Это день, когда мы внутренне встречаемся со своими умершими, молимся за них.

Кого можно поминать в этот день?

Всех, не только родителей.

Апостол Павел говорит, что “вся тварь стенает и мучается, ожидая откровения сынов Божиих”. Это нас, людей. Значит, человек должен своим развитием что-то сделать для природы, как-то привести ее к будущему? Как Вы это понимаете?

Человек вступил в мир, где существует материальный распад. Он существовал до человека, смерть не внесена человечеством. Уже первые живые существа, останки которых сохранились, которым миллиарды лет, – они почти ровесники Земли. Как мы узнали о них? Потому что они умерли и мы нашли их останки. И в какой-то момент смерть становится как бы началом конструктивным, а именно: для усложнения живых существ (которое вело в конечном счете к человеку) необходимо многоклеточное существо. Существо одноклеточное, кроме случаев катастрофы, фактически бессмертно. Оно не умирает, оно только делится, развития нет. Для того чтобы было развитие, должна быть колония существ, которая была бы обречена со временем распасться. Первое многоклеточное было первым смертным живым существом. Хотя жизнь бросила вызов разрушительным процессам во вселенной, она не оказалась способной себя от смерти оградить. Вольвокс, если вы помните, это почти колониальное существо, это колония, которая стала живым существом. Отсюда начинается распад. Распад, который можно преодолеть только на каком-то высшем этапе эволюции. И вот здесь, в промежуточной фазе, мы сталкиваемся с фактом смерти, которая посещает человека. Тут вся и проблема, и ставилась она людьми в разные времена по-разному.

Скажем, Египет ставил этот вопрос таким образом, что жизнь – это только одна фаза, в следующей фазе все в жизни повторится, и в ином мире будет продолжение, совершенно аналогичное этому. И поэтому для древних египтян смерть не была развоплощением, они прекрасно понимали, что человек – это все же и плоть тоже. Поэтому они сохраняли мумии, поэтому, если мумии не было, ее заменяли фигуркой, как бы двойником, но мыслился человек в единстве. В нем было несколько измерений: Ка, Ба и так далее. Тем не менее они знали, что смерть человека не ведет к прекращению его жизни.