Читаем Отец Александр Мень. Пастырь на рубеже веков полностью

И совсем не страшно, что молитвы молитвослова написаны чужими словами. Батюшка считал, что чтение молитв праведников связывает нас с их творцами, подобно тому, как человек, смотрящий на картину или слушающий музыку и стихи, приобщается к внутреннему миру их создателей.

Почему мы часто вставляем в молитвы строчки псалмов? Потому, говорил батюшка, что «псалтырь есть молитва всех времён и народов, и она всегда может оказаться знакомой, всегда может оказаться вдохновенной для других людей».

Однако при этом он рекомендовал с самого начала добавлять к утреннему и вечернему Правилу несколько молитв своими словами.

«После того, как прочёл молитвы,— говорил он, — обязательно надо обратиться к Господу от себя. В трёх вещах: покаяться в грехах, просить у Господа то, что хочет твоё сердце, и третьеблагодарить Его за то, что было доброго за это время».

«Всегда, когда вам бывает тяжело или горько, благодарите Бога за все, перебирайте в уме и сердце всё то, что было прекрасного в жизни, и благодарственная молитва вас укрепит.

Даже грех, испытание, искушение, в которое мы впадаем, может быть поводом для благодарности. Мы видим, что мы грешники, за что же нам благодарить? Будем благодарить за то, что Он нас принимает, несмотря на то, что мы такие, какие мы есть».

И ещё батюшка рекомендовал каждый день выделять несколько минут, чтобы учиться молиться в совершенном молчании. Он говорил: «Молитва молча. Совсем молча. Вот вы одна (один) дома. Занимаетесь по хозяйству. Оторвитесь на минуту. Подойдите к иконе, станьте, закройте глаза. Потом посмотрите на икону и опять закройте глаза. Молча постойте так и подумайте в это время: “Господь на меня смотрит, Он мне посылает Свое благословение”. Если вы из 24 часов выберете две минуты, чтобы молча предстоять перед Богом, вы уже почувствуете, какая сила в вас входит».

« Чем мы можем обогатить почву души своей? Прежде всего молитвой, прежде всего обращением к Богу. Наша же молитва вырывается из сердца только тогда, когда нас обстоятельства заставляют, когда нам трудно, когда у нас тяжёлое душевное состояние, когда у нас болезнь, когда у нас искушение.

Читаем Правило молитвенное рассеянно, а ведь Святые Отцы говорили, что читать молитвы по молитвеннику — это только начало, что эти молитвы, написанные святыми, должны пробудить нашу собственную молитву, наше собственной воздыхание к Богу, собственный порыв к небу.

Если ты хотя бы на секунду почувствуешь радость от этого порыва, значит молитва была настоящей. А если просто что-то пробормотал, занятый своими делами, то такая молитва неполная и очень слабая».

Отец Александр часто повторял, что радость нашей вечной жизни должна быть написана у нас на лицах. «Достаточно посмотреть, как выходят повенчавшиеся люди из Церкви. У них на лицах написана радость. Когда человек выиграл в лотерею деньги, он весь светится, по его лицу можно сказать, что у него праздник сегодня. Но разве не дал нам Господь праздник, соединив нас с Собой? Разве мы не выиграли в самой большой лотерее тем, что нашли Слово Божие или участвуем в таинстве?»

Благодарение, покаяние и прошение — три главных молитвы, которые нам заповеданы Евангелием. И в «Отче наш» есть прошение, но начинается эта молитва не с прошения, а с принятия, с согласия: «Да будет воля Твоя», «Да приидет Царствие Твое». А уж потом сказано: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь». В этом порядке молитвы заключается внутреннее раскрепощение.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное