Отец для двоих (СИ)

С Ником мне неожиданно хорошо, он веселый и напористый. Мужчина, которых я всегда сторонилась и никогда не подпускала к себе, потому что боялась утонуть и увязнуть. Последним таким, как он, был Макар, хотя сейчас он сильно изменился и больше не прет напролом, как танк. Сейчас же мне неожиданно приятны ухаживания Ника. Может быть потому что он действительно меня привлекает, а может потому что я хочу убедить Макара в том, что он мне безразличен.

Руки Ника мягко спускаются к ягодицам и ногам. Я полностью расслабляюсь, отвлекаюсь от мыслей обо всем и думаю о том, стоит ли пробовать. Интерес Ника ко мне слишком очевидный, чтобы строить из себя дурочку. Вполне возможно, Агния показывала меня ему и раньше, а теперь у него появилась возможность за мной поухаживать.

— Не хочешь вечером со мной поужинать? Я знаю классный ресторан недалеко от отеля.

— Не уверена, что это хорошая идея.

— Я могу снять номер в отеле и мы поужинаем на его территории. Там ведь есть неплохие ресторанчики.

Я прикрываю глаза. Трудно отказывать мужчине, когда хочется дать себе шанс и согласиться.

— Это просто ужин, Оля, — уговаривает тоном змея-искусителя.

По крайне мере, я именно таким его всегда представляла. Хриплым, уверенным, настойчиво соблазняющим.

— Просто намазать спину маслом у тебя не получилось, — замечаю, осознавая, что он перешел к ступням, которые в загаре не участвуют.

— Увлекся, — соглашается Ник, но не оставляет меня в покое. — Ты такая красивая.

Его голос звучит мягко, руки скользят нежно. Я позволяю себе ни о чем не думать. От релакса меня отвлекает радостный сын, топот ножек которого я слышу задолго до того, как он оказывается рядом.

— Вода такая теплая! — восклицает Тимофей и прежде чем я раскрываю глаза, мою покрытую маслом спину обливают ведерком морской воды.

Я вскрикиваю, Ник сзади матерится на английском. Я быстро сажусь, прижимаю к груди развязанный на спине купальник и растерянно смотрю на сына. Тимофей хмурится, когда смотрит на Ника. Смешно щурит лоб и закусывает внутреннюю сторону щеки. Он делает так всегда, когда чем-то недоволен.

— Материться нельзя, — заявляет серьезно. — Мама за такое дает по губам и жопе.

— По жопе кто-то сейчас тоже получит, — говорю Тимофею. — Это что за фокусы с водой? Я сколько раз говорила, что это не смешно и так делать не нужно?

У нас и раньше были подобные прецеденты. То он в саду кому-то чай на голову нальет, то песком девочкам голову посыпет. Обычно Тимофей всегда извинялся, сейчас же он просто хмурится, а извиняться, судя по всему, не планирует, складывает руки на груди и отворачивается. Дуется.

— Тимофей! — зову его, вкладывая в голос все недовольство, на которое способна.

Я редко ругаю сына, еще реже могу наказать, но то, что он только что вытворил не идет ни в какие рамки. Облить меня неожиданно водой и нахамить постороннему человеку — такого он еще никогда не делал! Спускать такое на тормозах нельзя. 

— Ты наказан, — говорю, не дождавшись его ответа. — Никакого сладкого сегодня и спать в девять.

— Угу, — бурчит Тимофей.

В этот момент на палубу выходит Макар. Судя по стекающей с волос воды, он только что выбрался из бухты. На нем одни плавательные шорты, а на лице улыбка, которая тут же меркнет, стоит ему заметить хмурое выражение лица сына.

— Что случилось? 

— Он матерился, — сын тыкает пальцем в Ника. — А мама наказала меня. 

— Да? — с улыбкой говорит Макар. — И за что же тебя наказали?

— За то, что облил маму водой и отвлек ее от массажа.

После слов сына я сквозь землю готова провалиться. Макар смотрит на меня без осуждения, но я сама себя виноватой чувствую. Это у меня здесь ребенок, и я должна была пресечь любую тактильную близость с другим мужчиной при нем. Я же этого не сделала и, конечно, Тимофей все воспринял по-своему.

Глава 24

Ближе к обеду настроение у всех поднимается. Сын на меня больше не злится, Макар не поддевает Ника шутками. Мы мирно сосуществуем на яхте. Наслаждаемся солнцем, морским воздухом и отдаленностью от туристической суеты.

Ник знает бухты, куда не причаливают туристы. Здесь нереально красиво и пустынно. Скалы вокруг и вода такая прозрачная, чистая, насыщенного голубого цвета. Глаз не оторвать. Я делаю несколько фотографий Тимофея и украдкой сына с Макаром. Он не видит, держит Тима на руках, улыбается.

Я ни за что не покажу ему это фото.

Потом фотографируют меня. Ник со своего и моего телефона, хотя, по правде, на его мобильном я бы предпочла фотографии удалить. Вспоминаю одну неприятную ситуацию и не могу успокоиться. Прошу Ника удалить фото.

— Держи, — он протягивает мне мобильный, заранее сняв блокировку. — Можешь сделать это сама.

Я беру телефон с его рук, захожу в галерею и удаляю свои фотографии. Стираю их из недавно удаленного. Когда поднимаю голову, чтобы отдать мобильный Нику, его рядом не оказывается. Осматриваюсь, заглядываю на палубу, но его там нет. Иду в глубь яхты. Ника нахожу в каюте. 

— Извини, если обидела тебя просьбой.

— Все нормально, я понимаю. У тебя нет причин доверять мне. 

— Не в этом дело, просто…