Отец на час

Причесав жеребенка, Элисон вколола антибиотик и успокоительное его матери и стала собирать инструменты. Но, когда она склонилась над гинекологическим набором, то почувствовала вдруг слабость в коленях и даже присела, привалившись спиной к кормушке.

Дурнота не проходила, и Элисон прикрыла глаза. Но ей тут же пришлось открыть их, услышав грубый окрик.

— Какого черта? Почему вы не позвали меня?

К величайшему своему смущению, Элисон вскочила на ноги так быстро, что на этот раз колени ее подогнулись. Она выкинула вперед руки, но уже не успела предотвратить падение и ударилась головой о кормушку. Вспышка боли — и Элисон погрузилась во тьму.

Глава 5

Очнувшись, Элисон услышала голос Коула, повторявшего ее имя. Она почувствовала, как он поднимает ее, а его сердце бьется у нее под ухом. Хотя падение было вызвано сердитым восклицанием Коула, она вдруг с удивлением поняла, что не сердится на него. Ей почему-то казалось правильным, что Коул несет ее на руках, а она уткнулась носом ему в плечо. И даже когда он коснулся пальцами пульса на ее шее, Элисон не открыла глаза. Во-первых, она чувствовала себя в полной безопасности, а во-вторых… испытывала такую чудовищную усталость…

Потом она услышала какой-то незнакомый голос и, открыв глаза, увидела склонившегося над ней седовласого мужчину. Узнав профессиональные прикосновения доктора, Элисон покорно дала себя осмотреть. Кто-то успел снять с нее бахилы и испачканную кровью спецодежду, но сейчас это не имело значения.

Наконец мужчина выпрямился и произнес:

— Конечно, у нее может быть трещина или сотрясение, но я сомневаюсь в этом. Череп в порядке, опухоль совсем небольшая.

Элисон посмотрела на стоящего рядом Коула. Как странно он выглядит… Она действительно увидела в его глазах тревогу или ей показалось, и Коул испытывает только раздражение по поводу того, что она доставила ему столько хлопот.

— Пульс у нее ровный, дыхание нормальное, — продолжал доктор. — Думаю, у девушки обычное переутомление, плюс небольшая травма от удара. Сомневаюсь, что имеет место гематома или что-нибудь в этом роде, но выглядит она очень слабенькой. Не удивлюсь, если… — Склонившись над Элисон, он повысил голос. — Мисс Вард, когда вы ели последний раз?

Элисон посмотрела на него блуждающим взглядом.

— За завтраком. Кофе и тост.

Она начала было объяснять, что проспала утром, пропустила ленч, чтобы оформить все документы и закончить пораньше, о звонке Коула как раз, когда она готовила обед. Но голос Коула прервал ее:

— Вот дуреха! Чем тоньше женщина, тем больше она помешана на диете!

Элисон попыталась сесть, но вновь накатившая волна дурноты заставила ее откинуться на подушку. На подушку? Так она лежит в постели? Что она делает в этой постели и в этой незнакомой комнате?

— Не дурите, — в голосе Коула слышалось неодобрение. — Вы еще слишком слабы, чтобы пытаться встать. — Он посмотрел на доктора. — Можно дать ей что-нибудь съесть?

Доктор как раз убирал в чемоданчик свой стетоскоп.

— Только немного сока. До утра больше ничего. Сотрясения скорее всего нет, но рисковать не стоит. Я могу забрать ее в больницу для наблюдения или оставить здесь. Но кому-то придется сидеть всю ночь рядом и будить ее каждые два часа, чтобы убедиться, что она в сознании.

— Я позабочусь о ней, — быстро произнес Коул.

Мужчины вышли из комнаты, и Элисон закрыла глаза. Она дремала, когда вернулся Коул со стаканом апельсинового сока и капсулой.

— Ну вот, проглотите это и выпейте сок. А потом отдохните. И не будьте в следующий раз такой дурочкой. Диету нельзя сочетать с тяжелой физической работой.

Элисон укоризненно посмотрела на него, но она была слишком слаба — и слишком упряма, чтобы пытаться что-то объяснить. Тем более что Коул не дал ей такой возможности. Вручив Элисон стакан, он подождал, пока она проглотила таблетку и запила ее соком. По-прежнему испытывая слабость и не желая признаваться в этом, Элисон откинулась на подушку и закрыла глаза. Она слышала, словно где-то вдалеке, как Коул дает указания своей экономке. Не прошло и минуты, как Элисон погрузилась в глубокий сон.

Она проснулась оттого, что кто-то тряс ее за плечо, повторяя ее имя.

— Уйдите, — простонала Элисон, но трясли ее все более настойчиво, даже, пожалуй, грубо.

— Ну, давай же! Проснешься ты или нет? Ты хоть понимаешь, кто перед тобой?

— Невыносимый Коул Гамильтон, — процедила Элисон сквозь стиснутые зубы.

Смех Коула был таким неожиданным, что она даже открыла от удивления глаза.

— Ну вот и хорошо, — сказал он. — Теперь вы снова стали собой. Можете спать дальше. Желаю хороших снов.

Элисон поспешила поймать его на слове. Ей показалось, что она спала не больше пяти минут, когда Коул снова начал трясти ее за плечо. На этот раз, прежде чем он успел задать ей хоть один вопрос, Элисон четко и внятно произнесла:

— Меня зовут Элисон Вард. Вас — Коул Гамильтон. И если вы не уберете руки, я врежу по вашей самодовольной физиономии.

— А почему это моя физиономия кажется вам такой уж самодовольной?