Отец на стажировке

Мейсис Мита оскорбленно ушла на кухню, всей спиной показывая, кого теперь будут держать в строгости.

– Нет, подумать только, оставила дитя и сбежала, – продолжал вожак ворчать и через полчаса, пока внучка сидела у него на коленях и тягала за бороду. – Только пусть попробует вернуться! Замуж она выходит. Выйдет за того, за кого я скажу! Только так! Королеве она пожалуется, надо же. О, а вот и твоя пюрешечка, – заворковал он, принимая из рук жены только что сваренную и протертую курицу. – Давай… за маму… за деда… две ложечки… кормят ребенка всяким, нет бы косточку дать, да, малышка? Вот в моем детстве так детей не баловали! – и опять завел заезженную пластинку. – Замуж, меня не спросясь!

* * *

Вилда появилась в гостиной, когда Мак, склонившись над столом, рассказывал Гроулу, какие ловушки он еще успел поставить. Они оба уже были вооружены. Ринор щенком прыгал по карте туда-сюда.

Гейб обернулся на шорох, потянув руку к пистолету, но, увидев Вилду, застыл.

– Что ты тут делаешь? – изумленно спросил он. – И где Морна?

– У моего отца она в безопасности, – ответила Вилда тихо. – А я решила вернуться. К тебе, – добавила она после паузы.

– Так, пойду-ка я водички попью, горло пересохло, – нервно вклинился Мак и сбежал на кухню. Гейб и Вилда не обратили на него внимания, глядя друг на друга.

Гроул наконец-то отмер.

– В каком смысле ко мне?

– Во всех, Гейб, – ответила она твердо.

– Но… – промямлил он, понимая, что потерял дар речи и выглядит глупо. – Почему?

– Потому что ты заботился обо мне даже тогда, когда я сказала, что не хочу быть с тобой, – проговорила Вилли, подходя ближе. – Потому что ты показал, что как бы тебе ни было трудно с детьми, ты не трусишь и не сбегаешь. Ты добрый и помогаешь другим людям, а доброе сердце – величайшая ценность. И ты научился слышать меня, Гейб.

Она подошла к нему, обняла. Они постояли минуту, крепко прижавшись.

– Ты станешь моей женой, Вилли? – сипло и словно не веря спросил он.

– Да, – сказала она и с нежностью поцеловала его.

Они так и обнимались бы дальше, забыв обо всем, если бы с кухни не донесся кашель Мака, который, видимо, так усердно пил воду, что подавился.

– Вилли, – проговорил Гроул после паузы, – я не хочу, чтобы ты пострадала. Уходи к отцу, мне так будет спокойнее.

– Увы, – она показала пустую цепочку от амулета, – уже не могу. Он был рассчитан на нас пятерых, но для переноса к столице, а земли моего клана находятся далеко от нее.

– Ты можешь еще уехать поездом, – настойчиво сказал он. – Выведем тебя через участок соседки.

– Морна – моя дочь, но и Ринора оставить я не могу, – сказала она твердо. – И тебя тоже. Я тоже умею драться, если понадобится, ты знаешь. И Ринору хотя бы не будет страшно в подвале, потому что с ним буду я. И тебе не придется дергаться из-за него.

Он снова обнял ее.

– Как это мило! – появившись в дверях, всхлипнул Мак, и тут же отскочил назад под их раздраженными взглядами. – Эй, палить надо будет в плохих парней, а не в меня. Я – хороший! И вам все еще нужен свидетель на свадьбе!

Вилда покачала головой и с улыбкой повернулась к Гроулу.

– Только не лезь под пули. – Она погладила его по щеке. – Нам очень многое надо обсудить, Гейб.

– Если ты хочешь, – сказал он, напряженно вглядываясь в нее.

– Да, – ответила она твердо. – Хочу.

– Готовься, друг, – серьёзно и даже сурово обратился Мак к Гроулу. – Ели выживешь в перестрелке, то выяснения отношений можешь и не пережить.

Вилда не бросила в него ничего только потому, что под руку путного не попалось, а Гроул просто хмыкнул. Но не очень уверенно.

Вечером Гроул сам спустил Ринора в оборудованную комнатку в подвале, и оборотница закрыла дверь изнутри на тяжелый засов. Затем поправила подушки на кровати, где спал малыш, обернулась и легла рядом с ним, так, чтобы защищать его своим телом.

ГЛАВА 17. Под покровом ночи

«Что касается отношений с другими расами, то следует проявлять добрососедство, дружелюбие и приязнь, прятать клыки и не ловить блох при общении. Ежели хочется соседа укусить, надобно воздержаться и вмазать кулаком».

«Уложение», раздел семнадцатый

Штурм начался сразу, как в Сибае погасли огни и все добропорядочные жители легли спать. Пара десятков темных теней проскользили по улице, перебрались через забор мимо дома сторожа и одна за другой, рассредоточившись по участку, пошли к дому. Лезли и через участки мейсис Клозин и мейсис Тильды, но старушку днем убедили навестить родных, а поэтесса до сих пор была в отъезде.

Свет не горел, в саду были потушены фонари, даже луны не было. Мак и Гроул, засевшие в сторожке и наблюдавшие за нападающими из темного окна, слышали, как кто-то сдавленно охнул и громко захрапел – попал в сонную ловушку на тропинке. Сдавленное рычание и болезненный визг подсказали, что ещё один или два врага обезврежены.