Отец-одиночка до встречи с тобой (СИ)

- Мы предоставили суду наименование и адрес такого учреждения, которое финансируется из наших средств. Характеристика учреждения и его персонала также прилагается. Ко всему прочему, мы заявляем и оспариваем завещание Инги Романовой, которая передала всё своё имущество Зорину Богдану Юрьевичу. У нас есть предположение, что Романова Инга последние месяцы жизни была не в себе и под влиянием нотариуса Войнича Владлена Михайловича, сделала такое завещание. У нас есть предположения, что Войнич Владлен Михайлович имеет дружеские связи с Зориным Богданом Юрьевичем и данная акция была ими заранее спланирована. Инга Романова не сообщила о своей беременности Богдану Юрьевичу и даже после рождения дочери  он не был уведомлён о данном событии. Причины нам неизвестны, но стоит предположить, что имей она хорошее к нему отношение, то давно сообщила бы Богдану Юрьевичу о дочери. Наше предложение или даже требование – завещать имущество семьи Романовых специализированному учреждению, в котором будет находиться, и жить на постоянной основе Зорина Алина Богдановна.

- Это бред, - не сдержался я. – Вы что несёте?! Решили моего ребёнка сплавить в учреждение, за которым сами и присматриваете? Захотели забрать все её деньги? Да забирайте! К чёрту их! Но Алину вам не отдам! Она – моя дочь!

- Боже, Богдан, успокойся, - зашептала Каролина, пытаясь унять моё бешенство.

Адвокат и нотариус шикнули на меня.

Судья стукнула несколько раз молотком, призывая меня к тишине и грозно воскликнула:

- Богдан Юрьевич, извольте соблюдать тишину и относиться с уважением к суду и участникам процесса! Ещё одно подобное нарушение и пристав удалит вас из зала суда! Вам понятно?

- Да, - ответил мрачно, сдерживая свою ярость из последних сил.

- У вас всё, Сергей Игоревич? – спросила судья у Дробина.

- У меня всё, - холодно ответил тот и вернулся на своё место.

- Суд принял во внимание содержание обвинений и требований истца, а также требования и обвинения ответчика. Суд удаляется для совещания в отношении этого дела. Перерыв - тридцать минут.

И только сейчас, в это самое мгновение, я почувствовал, как  сильно у меня пересохло в горле. Взяв бутылку с водой, сделал из горлышка несколько больших глотков.

Быть сильным сложно. А быть непобедимым, тем более.

Мы вышли в фойе здания суда. Каролина была белая как мел и невозможно нервничала.

Время ползло медленно, как никогда, но всё, что нам оставалось – это ждать. Ждать приговора.

- Что, чёрт возьми, происходит? – рычал нотариус.

- Происходит то, что они решили следующее. Раз наследства обычным способом им не получить, то решили попробовать добиться его другим способом.

- Лишив Богдана родительских прав? – зашипела Каролина. – Суд не может поступить так жестоко в отношении ребёнка. А как же доказательства, которые вы предоставили? Почему судья ничего не сказала? Там же столько всего против них!

Адвокат не ответил, как и погрустневший нотариус.

Чёрт!

Не может зло победить!

Я никому не отдам свою Алину!             

* * *

- Именем Российской Федерации, суд определил следующее…

Все замерли, ожидая решения судьи.

- ...Отклонить заявление с требованием истца лишить родительских прав Зорина Богдана Юрьевича и отклонить требование истца лишить Зорина Богдана Юрьевича наследства. Суд не нашёл причин, удовлетворяющих данные требования. Также, суд решил передать доказательства, предоставленные стороной ответчика в органы прокуратуры для возбуждения уголовного дела против гражданки Блиновой Лидии Константиновны…

Судья продолжала озвучивать определение, но я уже не слушал её, так как услышал самое важное для себя – Алину у меня никто не отберёт. И наследство моей дочери тоже.

Добро и справедливость победили.

Каролина смеялась и плакала, одновременно.

Визжащую и сыплющую проклятиями Лидию Блинову арестовали прямо в зале суда, а странный тип Дробин, в своей холодной манере подошёл к нам и сказал одно лишь слово:

- Поздравляю.

И ушёл, не дожидаясь ответа или другой нашей реакции.

Больше мы никогда не видели и не слышали его.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                     

* * *

Каролина                                                                

Мы ехали назад, в мою квартиру. Мы не прекращали говорить, хотя каждый день говорили обо всём на свете, но сейчас – это были особенные слова. Нам больше нечего было бояться – никто не сможет отобрать у нас особенную малышку.

Я всю дорогу держала своей рукой руку Богдана.

Потом мы ехали в лифте, и я приподнялась на носочках, чтобы целовать его в течение всей поездки в узком лифте. Богдан целовал меня в ответ так, что я едва могла дышать.

Облегчение и радость победы пьянили, кружили голову, и хотелось кричать «ура!»

В квартиру мы вошли, громко смеясь.

- Ну что ж, раз вы такие весёлые и счастливые, значит, всё прошло успешно? – такими словами встретил нас на пороге Никита.

Он держал на руках Алину, которая потянулась своими ручками ко мне.

Положила сумку на комод в прихожей, скинула туфли, и подошла к Никите.

Забрала Алину из его рук и сказала, даже не задумываясь:

- Мама и папа дома, милая. Мы здесь, рядом с тобой.