Отец - Одиночка

Я не хочу её подводить, так что всегда отвечаю, если она куда-то не идёт, туда пойду я, и наоборот. Мы действовали по такой схеме последние три года, с тех пор как наши родители поженились. Сначала я думал, что Кайли поменяет мнение относительно ситуации и захочет находиться вместе со мной в одном месте и в одно время.

Она какая-то печальная, никакого фейерверка эмоций. Даже в соцсетях про неё ничего нет. Словно она исчезла из центра внимания. Теперь мне нужна помощь, но судя по всему, помощь требуется не только мне.

Я иду навстречу Кайли и тут понимаю, что на ней худи, и это в такую-то жару. Лицо прикрыто шарфом, которым она замотала рот, на голове капюшон. Мне видны только её сияющие голубые глаза, но даже они какие-то потухшие.

— Привет, — шепчу я, замешкавшись перед ней.

Если бы не знал заранее, то решил бы, что это не она. Или что она не хотела приезжать. Но она же сама позвонила. Кайли неловко улыбается.

— Привет.

И стягивает шарф.

— Итак, чем я обязан такому удовольствию?

Она открывает багажник и начинает борьбу с багажом. Я позабыл всё своё воспитание, потому что не могу отвести глаз. Она набрала вес, причём прилично. Я пытаюсь припомнить, когда же видел Кайли в последний раз.

— Так и будешь весь день стоять и пялиться или всё-таки поможешь?

Она сдалась и теперь оглядывается вокруг, переводя дыхание, и, может быть, пытается прикинуть, живу ли я один. Я не знаю, что творится в голове Кайли. Но не отказался бы знать.

— Тебе не жарко?

Наверное, она вся сварилась. На улице почти тридцать два градуса, а Кайли одета, словно на дворе середина зимы.

— Поможешь вытащить багаж?

Я киваю, а она избегает вопроса. Надо держать язык за зубами и быть паинькой. В конце концов она будет помогать мне с Ричардом. Есть, правда, один момент. Она ещё ничего не знает про младенца.

— Конечно.

Я провожаю Кайли взглядом. Она идёт, будто зажала мяч между ног, и если расставит ноги шире или шагнёт дальше, то мяч выпадет. Мне хочется спросить, почему она ходит с поникшей головой, словно ей физически больно.

Я с большим усилием затаскиваю багаж. Интересно, Кайли точно приехала сюда на месяц? Потому что, судя по чемоданам, она как будто переезжает сюда навсегда. Машина буквально забита сумками.

— Ты будто и впрямь переезжаешь. Сколько же у тебя чемоданов?

Кайли игнорирует меня, и вне зависимости от её обстоятельств я собираюсь сказать ей, что так делать не надо. Это чертовски раздражает и откровенно оскорбляет.

— Кайли, если ты собираешься жить со мной в одном доме, тебе не кажется, что нам хотя бы надо разговаривать?

Она останавливается и вздыхает.

— Да, ты прав. Я просто устала. Дорога была длинная.

— Почему ты не прилетела?

— Посчитала, что поездка придаст мне вдохновения, — усмехается она.

— Для чего?

— Для сочинения.

Наверное, у неё творческий кризис, или как там это принято называть среди музыкантов. Вот поэтому мне и нравится управлять ранчо. Никакого творчества, только практичность. Мне не надо напрягать голову, ища нестандартный подход, или делать что-либо для других. Надо просто вкалывать изо всех сил и ни перед чем не останавливаться ради успеха.

Похоже, Ричард проснулся, я слышу его плач в гостиной. Кайли поднимает бровь.

— Это что? — спрашивает она.

Думаю, она знает ответ. Я обхожу её и открываю дверь.

— Младенец.

— Это понятно, но что он здесь делает? Я и не знала, что ты женился или с кем-то встречаешься.

Ни то, ни другое, но мне некогда объяснять, потому что я слышу, как надрывается Ричард. Господи, можно подумать, что его бросили на весь день, а не на несколько минут.

— Ни то, ни другое.

— Тогда чей же этот малыш?

Я складываю вещи Кайли у лестницы.

— Мой, — сообщаю на пути в гостиную.

* * *

Ричард успокаивается через какое-то время. Кайли я не вижу. Она словно спряталась в доме. Я собираюсь её позвать. Кормить ребёнка, похоже, ещё рано. Мартин прислал мне расписание, и я внёс его в свой телефон. Мне стало любопытно, снятся ли Ричарду кошмары. Я не впервые оставил его, а он разразился криком. Но я и сам виноват. Так и не разобрался, как правильно пеленать младенца, как вчера это сделал Мартин. Всякий раз, когда я это делаю, Ричард спит всего пару часов.

Мне смешно.

— Тебе всего-то несколько недель, а ты уже знаешь, что тебе нравится, да?

— Похоже, он весь в отца, — смеясь, в комнату заходит Кайли.

— Я только вчера купил кроватку и другие вещи. Всё ещё пытаюсь разобраться со всем этим.

— Я должна была помочь тебе с малышом?

— Да, — киваю я. — Его зовут Ричард.

— Где его мама?

— Не знаю, — вздыхаю я. — Она пришла вчера и оставила его.

— Ух, ты.

Мне не нужно сочувствие Кайли. Мне просто нужна помощь.

— Мне необходимо на какое-то время уехать на ранчо. Как думаешь, справишься с ним? Примерно через два часа его надо покормить.

Кайли раздумывает над моими словами, но не может оторвать взгляд от младенца, а он выглядит очень симпатично. На мгновение он открывает глаза и тут же их закрывает.

— У него даже глаза твои.

Я рассеянно киваю, думая о приёме, который назначил на понедельник для сдачи анализа на отцовство, чтобы точно узнать, мой ли сын Ричард.