Отец ребенка

— Я думаю, что эти деньги надо отложить и не трогать, — сказала Анна Вячеславовна, застегнув пуговицы на широких бретелях махровых ползунков. Она подхватила малыша на руки, повернулась к стоящей с Андрюшей на руках Оксане и пояснила: — Наверное, записка попала к нам по ошибке и деньги придется вернуть.

— Кому? — поинтересовалась Оксана.

Анна Вячеславовна пожала плечами:

— Ну, я-то откуда могу знать? Я уверена только в одном: у нас нет богатых родственников, которые хотят помочь нам инкогнито.

Оксана грустно улыбнулась в ответ:

— У нас нет даже тех, кто готов помогать вообще.

— А мы сами с усами! — жизнерадостно отозвалась Анна Вячеславовна. — Пойдемте, галчата, на кухню. Буду вас кормить.

Кухня была полна пара. Он со свистом вырывался из узкого носика жестяного чайника в крупный ярко-красный горох, напирал на дребезжащую от напора крышку и клубами вырывался на свободу из тесной емкости.

— Подержи Павлика. — Анна Вячеславовна сунула малыша в свободную руку Оксаны и кинулась к плите. — Совсем память потеряла, поставила воду кипятить и забыла. Ворона! — ругала она себя, выключая пламя под пляшущим чайником. Она поленцем разогнала пар, развела молочную смесь и, пока Оксана умывалась и чистила зубы, покормила малышей, положив каждого в свою кроватку. Смешно причмокивая, они высосали содержимое бутылочек до последней капли и, осоловев от пищи, снова уснули.

Анна Вячеславовна помыла пузырьки и поставила их сушиться. Попутно выглянула в окно, выходящее во двор, и, заметив мужскую фигуру с бегающей рядом пятнистой вислоухой собакой, кинулась спешно собираться. Она уже надевала плащ, когда в прихожую выглянула Оксана и удивленно спросила:

— Ты куда так рано надумала?

— Мне надо было сегодня одну учительницу в аэропорт отвезти, она там кого-то встречает, а я только сейчас вспомнила, — на ходу сочиняла Анна Вячеславовна, торопливо набрасывая на голову шарф. — Подай, пожалуйста, сумочку. Я ее около зеркала оставила, — подсказала она дочери, взяла протянутую ей сумочку и, поцеловав Оксану в щеку, открыла дверь.

— Мама, ты даже не позавтракала, — упрекнула ее Оксана, провожая.

Анна Вячеславовна небрежно отмахнулась:

— Ничего, в аэропорту кофе попью, — и шагнула в открытые створки лифта.

Она очень спешила, волновалась, как будто сама идет на свидание, и, наверное, от этого у нее дрожали руки. Они едва не разминулись, Олег уже взял собаку на поводок и собирался заходить домой, когда увидел спешащую к нему женщину. Он узнал в ней мать Оксаны и остановился. Олег не знал, чего ждать от этой встречи, но хотел ее не меньше, чем спешившая к нему женщина.

Цезарь послушно сидел возле ног, посматривая умными глазами.

— Какая у вас собака... большая! — подойдя, уважительно сказала Анна Вячеславовна и опасливо остановилась немного в стороне.

— Цезарь, поздоровайся с дамой, — приказал Олег.

Пес встал с земли, негромко гавкнул и приветливо завилял обрубком хвоста.

— Бог ты мой, какая прелесть! — восхитилась Анна Вячеславовна.

Пес, поняв, что его хвалят, завертел куцым хвостом, как пропеллером, и ткнулся мордой в руку хозяина. Олег любовно потрепал его по загривку.

— Спасибо, — улыбнулся он.

Анна Вячеславовна отметила, что он смотрит на нее прямо, не отводя взгляда, и это ей было приятно. Значит, нет у него никаких дурных помыслов, от которых глаза начинают метаться и бегать по сторонам.

— Я бы хотела с вами поговорить, — начала она и, спохватившись, отрекомендовалась: — Анна Вячеславовна Логинова. Простите, что не представилась сразу.

— Олег Кириллович Сердечный, для вас просто Олег, — в свою очередь произнес он. — Наверное, хотите поговорить о том, как бесстыдно я себя вел вчера? — Он заметил, как удивленно она на него посмотрела, и добавил: — Вы мама Оксаны?

— Да, — кивнула Анна Вячеславовна.

Он понял это по-своему:

— Я не хотел ее обидеть. Я понимаю, вам трудно поверить, вы меня совершенно не знаете, но я хочу, чтобы Оксана стала моей женой.

Анна Вячеславовна споткнулась от неожиданности на ровном месте. Он галантно поддержал ее за руку:

— Ошарашил?

— Есть немного, — просто ответила Анна Вячеславовна. — Вы же совсем не знаете мою дочь. Как вы можете делать такие смелые заявления? Это немного ненормально, попахивает сумасшествием.

Он не имел права обижаться и поэтому вполне миролюбиво ответил:

— Я вполне адекватен и знаю о ней все, что мне нужно. И очень прошу вас стать моим союзником. Поверьте, я никогда не позволю себе обидеть ее. — Он остановился и пристально посмотрел в глаза. — Я сделаю все, чтобы со мной она была счастлива.

— Хочется верить, — тихо произнесла Анна Вячеславовна. — Очень хочется... Знаете, у моей дочери было очень много разочарований в жизни, и мне бы не хотелось, чтобы к ним добавилось еще одно.

— Но нельзя всю жизнь дуть на воду, обжегшись на молоке, — спокойно возразил Олег.

Они почти подошли к его подъезду, и Цезарь, шедший до этого степенно, начал рваться с поводка.

— Имей совесть, — легонько приструнил его Олег. — Не один ты голоден.