Отголоски иного мира

Стратегически Десять Заповедей преображают жизнь человека, превращая ее в осмысленное целое. Они создают возможность для длительного здорового и мирного существования. Как лет триста назад сказал английский богослов Мэтью Генри, «Богу было угодно переплести Свои интересы с нашими, чтобы, взыскуя Его славы, мы действовали и на пользу нашим собственным интересам».

Понятно, что закон сам по себе добро не созидает. Уильям Станц, профессор права из Виргинского университета, подметил интересную вещь.

По его оценкам, в США самое частое правонарушение — уклонение от уплаты налогов, хотя все положения, касающиеся их начисления и уплаты, прописаны в налоговом кодексе самым подробным образом. Но налогоплательщиков не интересуют тысячи страниц инструкций: они ищут способы не платить вообще. Станц сравнивает уклонение от уплаты налогов с поведением ребенка: «Если говоришь ему не бросать мяч в стену дома, он будет долбить ее хоккейной шайбой. (Как известно всякому родителю, ребенок найдет оправдание: «Ты же сказал не кидать мячик».)».

Вместе с тем, пишет Станц, меньше всего формальных правил существует в семье, но именно она воспитывает в людях подлинный альтруизм, жертвенную любовь и бескорыстие. Отец и мать тяжело заболевшего двухлетнего ребенка знают, что такое бескорыстие. Станц делает вывод: «Закон учит многому, но прежде всего он являет нам ограниченность своего действия». Зато там, где терпит неудачу закон, помогает любовь.

Читая размышления Станца, я сравнивал детальные установления Ветхого Завета с новозаветной вестью о любви. Вослед Иисусу апостол Павел писал: «Весь закон в одном слове заключается: «Люби ближнего твоего как самого себя»» (Гал 5:14). Он также добавил: «…чтобы нам служить Богу в обновлении Духа, а не по ветхой букве» (Рим 7:6).

Правила важны: они как балансировочные колеса велосипеда, помогают ребенку научиться ездить и при этом избежать травм. Однако в конечном счете эти колеса нужны для того, чтобы человек выучился ездить самостоятельно, без их помощи. «Люби Бога и делай, что хочешь», — сказал блаженный Августин.

К сожалению, смысл этих слов часто искажают. Но суть их такова: если нами движет любовь к Богу, мы сами, по велению сердца, будем совершать такие поступки, которые будут угодны не только Ему, но и приятны нам самим.

Чаще всего кара за грех — страдание. Чем больше я отхожу от Божьего замысла, поддаюсь низменным импульсам, тем больше страдаю, — даже если меня не поймают, даже если никто не узнает о моем прегрешении. Из Евангелий я узнаю, как общался с грешниками — мошенниками, проститутками — Иисус Христос, Великий Целитель, и понимаю: Он пришел, чтобы избавить нас не только от наказания за грех, но и от самого греха. Сказано: «Если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (Ин 8:36).

***

Помню, как я впервые познакомился с убийцей. Мне было двадцать с небольшим, и я работал начинающим репортером в студенческом журнале «Кампус тудей». Мне поручили сделать репортаж. Я взял напрокат машину и поехал по живописному извилистому шоссе вдоль тихоокеанского побережья на север от Лос–Анджелеса, а затем наискосок к Ломпоуку. Возле Ломпоука, насколько хватало взгляда, раскинулись поля, усеянные цветами — красными, желтыми, белыми. Этот район вообще славится своей богатой растительностью, а я попал туда как раз во время цветения всего и вся.

Но ехал я в тюрьму строгого режима. Природные красоты остались позади: я шагнул в рукотворный мир каменных стен, колючей проволоки, железных ворот и пуленепробиваемых стекол. Меня проверили металлодетектором и обыскали. После этого мне позволили пройти в комнату свиданий. Оттуда мне предстояло говорить с Фрэнком по телефону, хотя он сидел за стеклом всего лишь в полуметре от меня. В трубке постоянно что–то шуршало. «Не забывайте, — Фрэнк показал глазами на кабину, из которой охрана мониторила звонки., — это не частная линия».

Говорить с Фрэнком оказалось удивительно легко: мы были ровесники, и ему хотелось общаться. Свой двенадцатилетний срок он коротал, накачивая бицепсы (которые уже выпирали под майкой) и обучаясь на заочных курсах. На любой мой вопрос он отвечал без колебаний. По его словам, у него было тяжелое детство: сначала обижали в одном приемном доме, потом — в другом. В одной из приемных семей отчим бил Фрэнка за непослушание палкой. Из школы его выгнали, и они с приятелем стали красть деньги на пиво и сигареты. Во время одной из краж их застукали, и подельник Фрэнка застрелил сторожа из дробовика.