Отголоски иного мира

Помню слова одной женщины — эндокринолога с мировым именем и феминистки. Она общается с нобелевскими лауреатами и знаменитыми политиками, и ей есть, что вспомнить о своей исключительно полноценной и богатой жизни. Но на склоне лет она сказала: «Оглядываясь назад, я вижу: главное — что я любила и была любима. А все остальное — музыка за кадром».

Да, по сравнению с любовью все отступает на второй план. И это еще одна причина, по которой я верую. «Любовь никогда не перестает, — пишет апостол Павел, — все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» (1 Кор 13:8,7). Это явно сказано о любви божественной, ибо никакая человеческая любовь до этой планки не дотягивает. Мой собственный опыт земной любви убеждает меня, что совершенная Любовь не удовлетворится печальной историей нашей планеты и не успокоится, доколе зло не будет побеждено, доколе не воцарится добро. И она не позволит любимому пропасть. Совершенная Любовь будет терпеть до тех пор, пока не добьется совершенства.

О единении двух миров евангелист Иоанн сказал так:

«Ибо Бог так возлюбил мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него» (Ин 3:16–17).

***

От Билла Бройлса, бывшего редактора «Тексас мансли», я услышал интересную историю — своего рода притчу о двух мирах. Во время вьетнамской войны Бройлс служил в военной части под Данангом. В Дананге располагалась крупная военно–морская база, гордость американских ВВС. Однако, несмотря на усиленную охрану и колючую проволоку, противнику удалось проникнуть на территорию базы и уничтожить некоторые ценные самолеты. Все удивлялись, как вьетнамцам это удалось.

Спустя годы Бройлс побывал во Вьетнаме уже в качестве гостя. Его пригласил вьетнамский офицер, некогда враг, а теперь друг и гостеприимный хозяин. Этот офицер показал партизанские подземелья — то, о чем Бройлс не знал. Он провел Бройлса по лабиринту туннелей, расположенных под базой, туннелей настолько узких, что их высота часто не достигала метра. Бройлс был поражен. Под американской базой в туннелях жили северовьетнамские солдаты! Они делили свое жилище с крысами, змеями и непонятными скользкими тварями. Они спали в лужах и переползали с места на место по тускло освещенным проходам. У них были скудные запасы еды, снаряжения и медикаментов.

А над ними в хорошо вентилируемых комнатах располагались американские морпехи. Служба организации досуга поставляла им новые фильмы. Они коротали время за картами, травкой и сексом с местными девушками. Немало американских солдат отправили домой раньше срока за дисциплинарные нарушения. Многие из них и поныне страдают от вьетнамского синдрома.

Подземная армия терпела временные неудобства, ибо верила, что однажды завоюет мир наверху. Они надеялись на будущую победу, верили в нее, и когда победа настала, вьетнамцы вышли на свет и вернули себе свою территорию.

Еще одна поучительная история относится ко временам Второй мировой войны. Некоторое впечатление о ней можно составить по фильму «Мост через реку Квай» (1957) с Алеком Гинессом, а впоследствии многие подробности восполнил фильм «Последняя война» Дэвида Каннингэма (2001). Речь в обоих фильмах идет о необыкновенной жизни Эрнеста Гордона, офицера британской армии, который был захвачен японцами в возрасте двадцати четырех лет.

Гордона послали на строительство железной дороги между Таиландом и Бирмой. Дорогу создавали на случай возможного вторжения в Индию. Проходила она через густые джунгли. Для этой работы японцы согнали военнопленных, захваченных в оккупированных странах Азии, были среди них и британцы. Вопреки положениям Женевской конвенции, физическим трудом заставляли заниматься даже офицеров, поэтому Гордон работал вместе с тысячами других узников, пролагавших путь через гибельные топи.

Сцена словно сошла со страниц Данте. Полунагие (одна набедренная повязка) мужчины работали под палящим солнцем при пятидесятиградусной жаре. Их тела кусали насекомые, голые ноги были изранены острыми камнями. Смерть поджидала на каждом шагу. Если узник отставал, японская охрана била его до смерти, закалывала штыками или обезглавливала. Многие умерли от истощения и болезней. Всего при строительстве этой трассы погибли около восьмидесяти тысяч человек, по триста девяносто три на каждую милю.

Эрнест Гордон чувствовал, что авитаминоз, малярия, дизентерия и тиф отнимают у него силы. Потом его подкосила еще и дифтерия: глотка и нёбо были повреждены столь сильно, что, когда он пытался есть или пить, рис и вода выходили через нос. Вдобавок у него отнялись ноги.