Отговорила роща золотая… Новокрестьянская поэзия

Мой край, мое поморье,
Где песни в глубине!
Твои лядины, взгорья
Дозорены Егорьем
На лебеде-коне!

Твоя судьба – гагара

С Кащеевым яйцом,
С лучиною стожары,
И повитухи-хмары
Склонились над гнездом.

Ты посвети лучиной,

Синебородый дед!
Гнездо шумит осиной,
Ямщицкою кручиной
С метелицей вослед.

За вьюжною кибиткой

Гагар нескор полет…
Тебе бы сад с калиткой
Да опашень враскидку
У лебединых вод.

Боярышней собольей

Привиделся ты мне,
Но в сорок лет до боли
Глядеть в глаза сокольи
Зазорно в тишине.

Приснился ты белицей —

По бровь холстинный плат,
Но Алконостом-птицей
Иль вещею зегзицей
Не кануть в струнный лад.

Остались только взгорья,

Ковыль да синь-туман,
Меж тем как редкоборьем
Над лебедем-Егорьем
Орлит аэроплан.

1927

«На припеке цветик алый…»

На припеке цветик алый
Обезлиствел и поблек —
Свет-детина разудалый
От зазнобушки далек.

Он взвился бы буйной птицей

Цепи-вороги крепки,
Из темницы до светлицы
Перевалы далеки.

Призапала к милой стежка,

Буреломом залегла.
За окованным окошком —
Колокольная игла.

Все дозоры да запоры,

Каземат – глухой капкан…
Где вы, косы – темны боры,
Заряница – сарафан?

В белоструганой светелке

Кто призарился на вас,
На фату хрущата шелка,
На узорный канифас?

Заручился кто от любы

Скатным клятвенным кольцом:
Волос – зарь, малина – губы,
В цвет черемухи лицом?..

Захолонула утроба,

Кровь, как цепи, тяжела…
Помяни, душа-зазноба,
Друга – сизого орла!

Без ножа ему неволя

Кольца срезала кудрей,
Чтоб раздольней стало поле,
Песня-вихорь удалей.

Чтоб напева ветровова

Не забыл крещеный край…
Не шуми ты, мать-дуброва,
Думу думать не мешай!

1913

«На часах у стен тюремных…»