Откат

— Думают они! Сколько у тебя этих деятелей по институтам штаны протирают. Считаешь, что я не знаю, сколько потом из них будут социализм костить и перейдут на сторону врага?

Косыгин вздохнул, информация из будущего здорово проредила число тех, на кого он привык опираться. Как же тогда планировать прикажете? Но тут к нему на подмогу нежданно пришел Мазуров. Метнув в сторону Генсека пронизывающий взгляд, он заявил:

— Леонид Ильич, думаю, что товарищу ПредСовМину нужна помощь. Предлагаю создать при Центральном Комитете специальную комиссию по экономической реформе.

— Нам других комиссий мало? — раздраженно бросил Брежнев. Его брови сошлись вместе, а в глазах мелькнул нехороший огонек. Бардак даже здесь!

— Пусть она станет постоянной и межведомственной, Пётр Миронович её возглавит. Он уже по уши окунулся в экономику, во многом больше нас разбирается.

Брежнев мрачновато посмотрел на секретаря ЦК, заменившего Суслова на идеологическом посту. Вернее, они там с Кириленко вместе выкорчевывали старые замшелые кадры. «Партизаны херовы! Сговорились за моей спиной!» Но, с другой стороны, было неплохо иметь мощный противовес Косыгину. Белорус же за эти месяцы зарекомендовал себя с самой прекрасной стороны. И вперед батьки никогда не лезет, так пусть вместо политики занимается экономикой.

— Я согласен. Давайте поднимем вопрос на ближайшем заседании Политбюро.

Машеров только хмыкнул. Опять ему разрываться между Киевом, Минском и Москвой. С другой стороны, именно благодаря этой комиссии можно реализовать совершенно неожиданные идеи, подслушанные еще летом во время «Мозгового штурма» в «Доме Рыбака". Пётр Миронович отлично помнил слова Реконструктора о новых методах управления и планирования. Косность бюрократического аппарата пробить нелегко, но его можно и необходимо обходить. Прямые связи — вот идея фикс ближайшего будущего! Только вот как это все связать с общесоюзными народнохозяйственными планами?

— Решено! Тогда перейдем к очень непростой теме, межнациональным отношениям. Товарищ Шелепин, — Брежнев обратился к «комсомольцу» по фамилии, отделив от остальных, — что вы можете сообщить нам по поводу расследования осенних волнений в Армении?

Глава 7. Провокация. 28 января 1976 года. Кутаиси. Грузинская ССР

— Вы что себе позволяете, капитан? Задерживаете советского гражданина безо всякого на то основания?

— Ну, допустим, оснований у нас выше крыши.

— Но почему тогда мимо нас? Сначала должны были выписать постановление, соблюсти, так сказать, советскую законность.

Николай Растопин с язвительной усмешкой уставился на Кутаисского прокурора. Чтобы откровенно не ржать в ответ, он вспоминал по памяти оперативную сводку, в которой перечислялись все прегрешения этого полного и потеющего даже зимой человечка. Но прокуратура им не подчиняется, приходилось с ней хоть как-то, но считаться. Такое поведение московского гостя еще больше взбесило грузина. Ему не нравилось, что Москва так бесцеремонно распоряжается в его районе, как в собственной вотчине. Не нравилось, что безо всякого на его взгляд основания убирают знакомых ему людей, разрушая годами выстраиваемые схемы и цепочки. И еще этот молодой наглец из будущего позволяет себе открыто ухмыляться. Сакварелидзе попал в очевидную ловушку, путая видимую картинку с настоящим возрастом старшего опергруппы.

— И что вы от меня хотите?

— Доставьте задержанного сюда. Пусть с ним работают наши следователи. В конце концов, это касается именно нашего района.

— Не получится, — притворно вздохнул Растопин.

— Это почему же? — вытаращил глаза прокурор.

— Гогу уже увезли в Москву. Ваши коллеги из Генеральной затребовали. Уж извините.

Сакварелидзе побагровел. Как так, эти наглые русские варвары действуют в его республике, как у себя в доме. Когда это такое было?! И он сорвался.

— Это незаконно! И вы несете прямую ответственность за противозаконное задержание гражданина Грузинской ССР! Я отстраняю вас от дела. Сейчас же буду звонить министру и требовать вашего ареста! Устроили тут, понимаешь, тридцать седьмой год.

Руководителю оперативной группы весь этот балаган надоел. Он оперся локтями на стол и придвинулся вплотную к прокурору, тот начал потеть еще больше.

— Слышь ты, орел недоделанный! Ты, вообще, в законах понимаешь? Какой следователь? Ты читал наши полномочия? Заглядывал в новый кодекс? Чего ты тут мне дурачка включил?

— Да как вы…как вы смеете, — толстая рожа прокурора так побагровела, что он стал похож на синьора Помидора из Чиполлино. Кулак капитана взметнулся и ударил по руке Сакварелидзе, когда тот потянулся к селектору связи. Кстати, откуда у этого недоделка самая современная аппаратура? Её и в Москве не так много.

— Слышь, придурковатый! Тебе напомнить о валюте, что ты меняешь у Гиоргадзе, или о твоих делишках в Текстильном объединении? Домик твой почему на тещу оформлен? Про погреб чего-нибудь рассказать? Ой, сколько там всего любопытного лежит. ОБХСС так обрадуется!

Как, оказывается, быстро может сходить краска с лица!

— Вы, вы…